Кровная месть

Он попробовал повернуть колесо, оно вращалось без труда, словно бы запором совсем недавно пользовались. Он крутанул два раза, замер, прислушался. Наверху тишина. Еще шесть поворотов, теперь колесо крутилось совершенно свободно. Он толкнул дверь, но безрезультатно. Потянул ее на себя. Издав всасывающий звук, она медленно открылась. Майкл и представить себе не мог, что существуют двери такой толщины. Не меньше фута, а она все продолжала открываться. Два фута. Три. Почти четыре – наконец он увидел зазор между дверью и косяком. Майкл продолжал тянуть дверь на себя и наконец смог войти внутрь, в черную темноту.

Выключатель на стене нащупать не удалось. Майкл вытащил из кармана фонарик, включил его. Луч был слабый – фонарик два года пролежал без дела в бардачке машины, и батарейка почти села. Но света хватало, чтобы различить: он оказался в тесном помещении, возможно, в том крохотном тамбуре, который видел на чертежах. Справа стоял длинный узкий металлический стол на колесиках, напомнивший ему довольно примитивную больничную каталку. Рядом Майкл заметил что-то похожее на стойки для капельниц, стеллаж с инструментами и стоящие в ряд кислородные баллоны.

В десяти футах перед ним была еще одна сейфовая дверь, с точно таким же запорным колесом, как и на первой.

«Неужели Аманда там, по другую сторону двери?»

Майкл хотел было крикнуть, но она все равно бы не услышала его. Он ухватился за колесо, быстро повернул его шесть раз. Рванул на себя. Дверь начала медленно двигаться. Он потянул сильнее, и наконец перед ним открылась щель в темноту. В ноздри ударила сильная вонь: потного тела, экскрементов, грязной одежды. Но все перебивал едкий запах, который Майкл сразу же узнал.

Формалин. Вещество, которое используют в лабораториях для сохранения мертвых тканей и органов. Когда Майкл учился в Высшей медицинской школе, у них в анатомичке держали в формалине трупы, предназначенные для учебного вскрытия.

«Господи боже, что там, впереди?»

Майкл направил туда луч фонарика. Перед ним заплясали тени.

– Аманда, – позвал он. – Аманда!

Он шагнул вперед, увидел на полу неподвижную фигуру.

«Господи, пожалуйста, пусть это будет не Аманда!»

Он подошел поближе. Перед ним лежал труп.

– Аманда! Аман…

Тут он услышал сзади какой-то шорох. Развернул фонарик и увидел метнувшуюся на него гигантскую тень. Это была Аманда. Она громко выкрикнула:

– Чтоб ты сдох, ублюдок!

Майкл почувствовал резкую мучительную боль в затылке. В черепе словно бы взорвалась петарда.

И он рухнул на пол.

Аманда стояла рядом, из последних сил поднимала с пола вентиляционную решетку, готовая вновь обрушить ее на Майкла, если тот шевельнется, размазать его мозги по бетону.

Фонарик откатился в сторону. В его свете девушка видела, что Майкл лежит неподвижно, повернув голову под неестественным углом.

Она смотрела на него, почти не веря своим глазам, пока не убедилась, что Майкл и впрямь не в состоянии подняться и напасть на нее. Тогда она положила решетку, схватила фонарик и побежала к двери, через которую он вошел.

Крик ужаса сорвался с ее губ.

Дверь оказалась заперта.

99

На линии был Тим Уиллис, констебль, который вечером в прошлую субботу остановил на Тоттенхам-Корт-роуд синий «форд-мондео», зарегистрированный на имя Теренса Гоуэла.

– Он высокий – футов шесть, не меньше. Обычного телосложения, не худой и не толстый. Зачесанные назад темные волосы; привлекательный – очень интересный мужчина: ну прямо кинозвезда, любимец женщин; говорил с американским акцентом.

– Больше ничего не помните? – спросил Гленн. Он сидел за своим столом и записывал информацию, пытаясь выжать из Уиллиса все, что только можно.

– Мне показалось, что он нервничал. Сказал, что едет в Челтнем, якобы был у друзей в Барнсе – ничего себе крюк получился.

– Он как-то это объяснил?

– Сказал, что плохо ориентируется в Лондоне.

– Вы обыскивали машину?

– Все чисто. Мы также проверили его на алкоголь, но ничего не обнаружили.

Гленн поблагодарил констебля, повесил трубку, просмотрел свои записи. Что касается Челтнема, то это объяснимо. Но Барнс. Почему Барнс?

Полчаса спустя, в начале четвертого, раздался еще один звонок, от сотрудницы компании мобильной связи «Орандж». Да, доктор Теренс Гоуэл есть в базе их клиентов. Гленн проникся было надеждой, но испытал разочарование, когда женщина назвала ему адрес Гоуэла: Ройал-Корт-Уок, девяносто семь.

Опять этот несуществующий адрес.

Гленн запросил детализацию разговоров Теренса Гоуэла за те три с половиной недели, которые он являлся их абонентом, с указанием его вероятного местонахождения. В центре Лондона имелась техническая возможность определить место с точностью до трехсот ярдов. Сотрудница «Оранджа» перезвонила через десять минут и сказала, что сможет предоставить необходимую информацию только в понедельник. Еще она назвала ему имя продавца, у которого доктор Гоуэл приобрел сим-карту.