Кровная месть

   — Я не понимаю, чего вы вообще ждете от этого Бэби, — заявил Семен Семенович решительно. — Он же уже отыгравшая фигура, сам «Народный суд» его уже отверг. Чем он сможет вам помочь?

   — Это сверхдальний прицел, Семен Семенович,— сказал я туманно.

   — Надо пустить слух по прокуратуре о задержании Тверитина, — сказала Лариса.

— А если дойдет до Пархоменко? — испугался я.

   — Это же наркомафия! — сказал Дроздов. — Актуальное дело, слава и почет!

— Это не мой профиль, — с сожалением напомнил я.

   — Я все думаю, — сказал Грязнов, — на какого это высокого, начальника он намекает?

   — Ребята, — посмотрел я в сторону помощников, — проверьте, кто тогда начальствовал в Краснодаре и кто из них остается на плаву и теперь.

Сережа кивнул, а Лариса произнесла уверенно:

— Сделаем, Александр Борисович.

   Я вернулся домой поздно, когда звонить к соседям на дачу было уже неудобно, и потому принял ванну и решил лечь спать. Но в первом часу ночи зазвонил телефон, и я снял трубку.

   — Александр Борисович, — услышал я далекий голос. — Это майор Деменок из Краснодара вас беспокоит. Вы помните меня?

   — Конечно, Артем Иванович, — буркнул я. — Какие новости?

   — Да новостей никаких, — отвечал тот. — Живем помаленьку.

   «Так чего же ты названиваешь по ночам?»— хотелось спросить мне, но я сказал:

   — Рад за вас. Вы там небось каждое воскресенье на море ездите купаться?

   — Да, случается,— пробормотал Деменок.— Но я вас вот почему беспокою, Александр Борисович. Помните дело капитана Ратникова?

Еще бы я забыл!

— Конечно, помню, а что?

   — Дело в том, что жена капитана Ратникова, Нина, сейчас находится в Москве. Вы не против, если я дам ей ваш телефон?

   Я не смог сразу вспомнить, какую роль в истории играла Нина Ратникова.

   — Погодите, — вспомнил я наконец. — Но она же сумасшедшая!

   — Не совсем, — Деменок смутился. — Мне кажется, она в полном порядке. Она узнала от меня, что вы продолжаете расследование, и очень заинтересовалась.

— Ладно, — сказал я, — пусть звонит.

   Мы еще обменялись дежурными фразами, и он положил трубку, а я немедленно заснул.

   А рано утром меня снова разбудил телефонный звонок, и спокойный голос Кости Меркулова произнес:

   — Саша, если тебе не трудно, подъезжай к семи часам на нашу бензоколонку.

— Есть, — я тут же стал одеваться.

   Хотя мне очень хотелось спать, но свидание с Костей, да еще столь конспиративно обставленное, было явлением чрезвычайно бодрящим, так что, уже заводя машину, я был бодр и свеж, готовый к самым крутым поворотам судьбы.

   Несмотря на раннее утро, на заправке выстроился хвост, потому что ожидалось новое подорожание бензина и люди спешили к нему подготовиться. Я тоже стал в очередь, достал залежавшийся в отделении для перчаток детектив и принялся перечитывать его в десятый раз, удивляясь бестолковости следователей. Костя появился минут в десять восьмого, постучал в окно машины, и я ему открыл.

   — Приятная погода, не правда ли? — сказал я, пожимая ему руку.

   — Ну да, — сказал он. — Чудная погода. Извини, я опоздал не по своей вине.

   — Перестрелка задержала? — спросил я. — В чем дело, Костя, что за конспирация? Мы опять под колпаком у Мюллера?

Костя хмыкнул и покачал головой:

   — Знаешь, что я недавно узнал? Оказывается, деятельность нашей президентской комиссии стоит отдельным пунктом в плане «Народной воли». Как тебе это нравится?

Я помолчал, соображая.

   — Ну, — спросил я наконец, — и давно вы работаете на «Народную совесть», Константин Дмитриевич?

   — Понимаешь, это сплошная провокация, — заговорил он возмущенно. — Мы покупаемся на это все как слепые котята. Я уже перестал понимать, с кем мы боремся и за что.

   — Письма с предложениями, — вспомнил я, — это ваших рук дело?

— Какие письма? — не понял он.

   Я достал из нагрудного кармана письмо от СНС и протянул ему. Он прочитал, усмехнулся и качнул головой.

   — Наши орлы, — сказал он. — Как ты понимаешь, я к этому не причастен.

   — Ты позвал меня, чтоб поплакаться в жилетку? — спросил я.

   — Я позвал тебя, чтобы ввести в курс дела. Эта «Народная воля» оказалась совсем не тем, что мы думали. Это проект с управлением общественным сознанием, тут нет сомнений, но направление его вовсе не реваншистское. На начальных стадиях этот проект проходил экспертизу в самых крутых западных исследовательских центрах.

   — Значит, надо прекращать следствие по всем делам? — спросил я.

   — В руководстве проекта сменилось уже третье поколение,— продолжал Костя вдохновенно.— А начиналось все еще с подачи товарища Андропова. Знаешь, какая основная проблема стоит перед человечеством?

— Не сойти с ума, — предположил я.

   — Разумные потребности, — сказал Костя. — Нам нужно общество с разумными потребностями. Иначе планета не проживет и сотни лет.

   — Если хочешь знать, — сказал я, — у меня крайне разумные потребности.

   — Прекрасно, — сказал он. — Ты проходишь тест. В общем, нам прививают разумные потребности, ты понял?

   — И для этого убивают вредных элементов, живущих неразумно, — догадался я.

   — Вероятно, — вздохнул он. — В общем, ты понял, сейчас эта самая «Народная совесть» начинает легализоваться.

   — Откуда ты все это узнал? — спросил я. — Вы что, таки вышли на переговоры?