Кровная месть

   Он вышел у станции метро, вместе с толпой пассажиров вошел туда, а вместе с другой толпой вышел на другой стороне. Неподалеку стоял трамвай, и Феликс Захарович немедленно сел в него. Трамвай увез его на окраину, и там он пересел на автобус до другой станции метро.

   Вопрос был в том, сообщил ли Лихоносов коллегии о его «внучатой племяннице». В излишней верности идее органического общества Ваню Лихоносова обвинить было нельзя, он очень скептически относился к проекту, да и руководящие лица не вызывали в нем благоговения, но отколоться не смел, потому что его финансовый успех зависел от решений коллегии. Феликс Захарович добрался до дома на Юго-западе пешком от предыдущей автобусной остановки, поймал какого-то малыша и попросил его отнести записку Нине. Проводив его взглядом, Феликс Захарович вздохнул, повернулся и отправился подальше от дома, где временно проживали Нина с Аней.

   А в доме в это время было вот что. Как только утром Аня отправилась на работу, прикрыв свое отсутствие там солидной справкой, сработанной Феликсом Захаровичем, в дверь позвонили, и Нина увидела через глазок улыбающуюся физиономию давешнего «соседа». Она открыла, и Ваня Лихоносов вошел к ней вместе со своими личными телохранителями. Нина растерянно впустила их, спросив только:

— Что-нибудь, случилось?

   — Ничего особенного, — ухмыльнулся Ваня Лихоносов, без спроса усаживаясь в кресле у стола. — Я ищу своего давнишнего приятеля, Феликса Захаровича Даниленко. Он мне срочно нужен.

   — Почему вы ищете его здесь? — спросила Нина, начиная успокаиваться.

   — Только не говорите, что вы его не знаете, — сказал Лихоносов. — Только вчера он сказал мне, что вы его внучатая племянница, сбежавшая от мужа-алкоголика. Хочу сказать, вы не похожи на женщину, которая бегает от мужа.

— Что вам надо? — спросила Нина.

   — Хотел бы узнать, кто вы, милочка? — сказал Лихоносов. — Документы у вас хоть и надежные, но они из конспиративного резерва нашей конторы. Вам их дал Феликс, не так ли?

— Я не буду вам отвечать, — отрезала Нина. Лихоносов жизнерадостно рассмеялся.

— Вы слышали, ребята? Она не будет отвечать!..

   — Она будет отвечать, шеф, — сказал без улыбки один из охранников.

   Нина глянула на него испуганно и поежилась. Ей это удалось.

   — Я не знаю, почему вы себя так ведете? Ну и что?.. Даже если я и не его внучатая племянница, разве я не могу рассчитывать на его поддержку?..

   — Хотите сказать, что у вас связь? — спросил Лихоносов, радуясь.

   — Я не обязана вам отвечать, — проговорила Нина смущенно. — Я ведь не проститутка какая...

   — А ваша подружка здесь на каких ролях? — спросил Лихоносов. — Или старика хватает на двоих?

   Нина помолчала, собираясь с мыслями. Ей было противно говорить то, что она говорила.

— Ну и что?.. Есть же разные способы...

   — Солнышко, — воскликнул Лихоносов. — Она же лесбиянка! Я с такими красотками работал, когда ты еще в школу ходила. Замечала, у нее губа дергается?

Нина пожала плечами.

— И что?

   — И то. Это от вожделения. Если бы вы с дедушкой затеяли какие-нибудь непозволительные игры, она бы тебя убила. Единственно, что я могу в этом плане представить, так это то, что старик любовался вашей любовью.

Нина вздохнула, покачав головой.

— Не отпирайся, — сказал Лихоносов. — Так?

   Нина вскинула голову, собираясь возмутиться, но передумала.

— Так, — сказала она, смущенно глядя в сторону. Лихоносов понимающе кивнул и рассмеялся.

   — Ай-ай-ай, — сказал он. — Вот вам налицо вырождение правящего класса. А ведь это гвардия, орден меченосцев!.. Новое общество строят.

— Вы все узнали? — спросила Нина.— Может, хватит?

   — Это еще только начало, — сказал Лихоносов со вздохом. — Вы еще должны рассказать, кто вы такая, откуда взялись, как познакомились с Феликсом, как часто он здесь бывает, и главное — даты, адреса, телефоны.

— У нас нет телефона, — буркнула Нина.

   — Только дурой не притворяйтесь, — бросил с презрением Лихоносов. — По какому телефону вы звонили Феликсу?

   Охранники уже расслабились, расселись на тахте и на стуле, разглядывали бедную обстановку квартиры и кривились. Их клиенты, как правило, проживали в других условиях.

   Разговор продолжался тягостно и томительно. После долгих проволочек Нина назвала телефон, по которому звонила Феликсу на автоответчик, назвала некоторые точки, где они встречались. Долго рассказывала о конспиративных правилах, которым он ее якобы учил. Когда Лихоносов, резвясь, попросил рассказать о ночных оргиях, она отвечать решительно отказалась, и это послужило темой почти пятнадцатиминутного препирательства, в котором помимо самого Лихоносова с радостью приняли участие и охранники со своими пошлыми шутками. И когда раздался звонок в дверь, Нина попыталась вскочить, но Лихоносов сделал знак оставаться на месте. Он послал к двери одного из охранников, и тот на всякий случай вынул пистолет. Он о чем-то поговорил через дверь, потом открыл и втащил в квартиру испуганного упирающегося мальчика.

— Дяденьки, вы что, не надо!.. — бормотал он жалобно. Охранник протянул Лихоносову записку, переданную для Нины.