Кровник

— Смотри сюда, — заметил Шапи по этому поводу. — Люди уже почти шесть лет грабят, воруют, спекулируют, мошенничают и всяко-разно стреляют куда пожелают. Это — примерно восемьдесят процентов Чечни (я стариков и тех, кто задницу лижет Москве, во внимание не беру). За шесть лет повзрослело целое поколение, которое к такому образу жизни притерлось. Оно пропитано этим духом и не представляет себе, как можно жить по-другому. А ну, останови войну — чем эти люди будут заниматься? Работать они не умели, а теперь совсем разучились. Воровать, грабить и стрелять легче, чем сеять хлеб и за баранами ходить — это я тебе точно говорю! Ну, допустим, выведут войска, поставят на границе блокаду, на ком тогда бабки делать? Сами на себе? Да на нас бабки делать — что ежа голой задницей пугать! Или, допустим, мой братишка перегнал из России тачку. Я ее перелицевал, номера перебил, толкнул — бабки в карман, потом сел на свою лайбу и покатил куда-нибудь, ну, к примеру, в Ставрополь. Могу там всю ночь гулять и целую роту русских баб харить. А если закроют границы — я что, жену соседа должен драть? Так сосед меня тут же пристрелит, мой сын его пристрелит, и через неделю в Мачкой-Артане никого не останется…

Вот таким образом рассуждал славный парень Шапи Исмаев. Несколько неординарно и цинично, я бы сказал — одиозно.

Итак, по мнению Шапи, чеченский народ в подавляющем большинстве войну воспринимал положительно и имел с нее кусок хлеба с маслом, промышляя на театре военных действий и около чем придется.

Разношерстные бандгруппы без какой-либо идеологической подоплеки похищали людей с целью получения выкупа и грабили всех, кто имел неосторожность недостаточно быстро ехать и не мог постоять за себя. На одну из таких банд мы с Тэдом случайно и напоролись, но, слава Богу, сумели вроде бы благополучно и без последствий избавиться от этого лиха.

При всей своей кажущейся незначительности (на фоне многочисленных и шумных отрядов «духов») эти бандгруппы в совокупности представляли собой мощную индустрию повсеместного разбоя во всевозможных его проявлениях, возведенного в ранг закона. В каждом селе имелась минимум одна хорошо организованная банда, с отлаженной системой оповещения, осведомителями-наводчиками, «малинами» и так далее.

Следующая обширная отрасль ичкерской криминальной индустрии — перегонщики. Под этим безобидным понятием подразумевается весьма многочисленная и пронырливая когорта, которая тащит из России в Чечню все, что плохо лежит, стоит и ходит.

— Вот скоро братишка с моим старшим сыном приедет — он вам массу интереснейших деталей расскажет. Если дождетесь, — доверительно сообщил Шапи. — Братишка дока у меня по перегонке, сына помаленьку приучает. На следующий год ему 18, совсем мужик! Скоро сам будет тачки гонять. Пора уже…

— А куда они уехали? — поинтересовался я.

— А, в одно хорошее местечко на Ставрополье, — Шапи небрежно махнул рукой. — Там все схвачено. Ребята заказали две «Мазды» — надо добыть.

— В смысле — купить? — придурковато спросил я.

— Да ты что, парень! — удивился Шапи. — Кто же сейчас из наших в России чего покупает? Война же…

«Автобизнес» такого рода Шапи с семейством освоил еще до войны. Просто сейчас он развернулся еще круче, размашистее — правоохранительных органов как таковых практически в чеченской природе не существует, а федералы не занимаются мелочами типа краденых автомобилей. Есть дела поважнее.

Рядом с Чечней располагаются несколько республик и государств. Из'них через прозрачные границы на территорию нынешнего театра военных действий пролегают тысячи хорошо проторенных дорог, на которые чисто физически нет возможности поставить федеральные блок-посты. А и поставят — ведь пост можно объехать! Свернул себе с шоссе за километр, дал круг по буеракам — опять залез на шоссе и езжай себе далее. До следующего блок-поста.

Вот по этим самым хорошо проторенным дорогам целая армия ловких ичкерских умельцев гонит с сопредельных территорий краденые машины, ворованный скот, который потом пасется в легальных тучных стадах. Везут левые товары первой необходимости, похищенных женщин, оружие для всех, кто пожелает, и многое другое.

Следующее подразделение чеченских ловкачей — бензино-солярные деятели. Эта категория напрямую сопряжена с людьми в России, поскольку сами лично они ничего бы сделать не сумели — бензин на территории Чечни не производится.