Кровник (пенталогия)

— Ва-а-а… — растерянно протянул Хафиз, глядя в противоположную сторону, как раз туда, где совсем недавно Гасан предполагал наличие гипотетических соглядатаев, в заросли ивняка у излучины реки.

Я проследил взглядом в том направлении, куда смотрел Гасан. Из-за поворота лесной дороги, по которой кабинетные привезли меня к месту обмена, метрах в стапятидесяти от нас, неторопливо выкатили два грузовых тентованных «уазика». Выкатили, развернулись к не желавшим разъезжаться участникам сделки задницей и встали с интервалом в десять метров друг от друга, явив моему взору те самые лживо обещанные мною горцам «ДШК», укрепленные на станках в кузовах. В дополнение к тяжелым пулеметам откуда-то подскочили десятка два мужиков в фуфайках, грамотно попадали за деревьями и ощетинились стволами в нашу сторону.

Переведя взор в противоположный сектор, потенциальную опасность которого так не оценил в свое время Хафиз, я обнаружил, что чутье не обмануло седого горского воина. Метрах в пятидесяти от нас, у излучины реки, из зарослей ивняка торчали с десяток голов, усугубленных какими-то огнестрельными железяками. Очень мило! Нас взяли в огневые клещи, да так ловко, что даже видавшие виды чеченские боевики и глазом моргнуть не успели. Молодцы! А кто?

— Казаки… — прохрипел наконец Гасан, вскидывая автомат к плечу и присаживаясь у джипа на колено. — Я говорил! Я…

— А ну всем лечь, бля! — развязно заорал от поворота противный мегафонный глас. — Руки на голову, бля! Оружие перед собой, нах! На два метра, нах!!! Считаю до пяти, бля!!! Потом открываю огонь, нах!!! Раз, нах! Два, нах!..

— Та-та-та! — экономно выдал автомат Гасана, клюя коротким носом малиновой трассы пространство между казачьими «уазиками», в котором подпрыгивала от нетерпения фигурка в бекеше, отягощенная мегафоном. Фигурка мгновенно пропала, но насовсем не умерла, а в отместку завопила хриплым мегабасом:

— Мочи, бля!!! Долби, нах!!!

И словно всем была дана команда: доселе напряженно застывшие на своих рубежах участники событий стряхнули ожидательный морок и разом свалились в жуткую круговерть страшного в своей стремительности и беспощадности ближнего боя.

Четверо горских бойцов, разом поменяв сектора прицеливания, влупили длиннющими очередями по казачьим «тачанкам», те с секундным запозданием ответили размеренным рокотом пулеметов, вокруг джипа тотчас же вздыбились фонтанчики каменистого крошева. Фантастически уравновешенный пулеметчик Хафиз глазом не моргнул: продолжал «пасти» свой гипотетически опасный «рафик», колюче прищурив правый глаз и словно превратившись в негармоничный кусок капота импортного внедорожника. Повинуясь основному инстинкту, я напряг свое слабосильное тельце и начал заваливаться с сиденья вниз, на пол, под защиту обещанных Гасаном спасительных бронепластин.

По объективным причинам процесс заваливания затянулся, что позволило мне напоследок зацепить ускользающим взором следующий эпизод кровавой бойни: упавшие наземь бойцы «продавцов» вдруг развернули стволы в нашу сторону и в упор лупанули!

— Ар-р-р-р!!! — зверино оскалившись, зарычал Хафиз, разнося в клочья «рафик» «продавцов» и хороня кинжальным огнем все живое, что за ними скрывалось.

Дальнейшее лицезрение этого взаимоубойства мне было недоступно: тяжелая голова таки перевесила туловище, и я рухнул меж сидений на пол. Пластины в дверях действительно присутствовали: снаружи как будто какой-то разбуянившийся пьяный слесарь лупцевал по джипу киянкой. Стекла моментально расползлись паутиной трещин, а затем и вовсе разложились на фрагменты, обвиснув внутрь некрасивой бахромой.

Если бы мог, я попрыгал бы от радости, что основной мишенью джип избрали стрелки кабинетных, а не казачьи пулеметчики, в противном случае внедорожник давным-давно превратился бы в дуршлаг, а вашего покорного слугу можно было бы использовать в качестве фарша на тефтели людоедам. Однако прыгать я не мог, а потому лежал себе смирно, втянув голову в плечи, и терпеливо ждал, когда все это безобразие закончится.

Не в том плане, что прилетит ненароком шальная дура из «ДШК» и разнесет башку вдребезги, а в том, что мужики перестреляют друг друга и останется кто-нибудь в живых, чтобы транспортировать меня куда-нибудь. Если же никто в живых не останется, я просто тихо замерзну здесь…