Кровник (пенталогия)

Молодец бывалый — воин! Это поступок — броситься с голыми руками на вооруженного врага, увидев перед этим, как он убил твоего соратника тем же методом. За это я не стану расстреливать тебя в упор. Завалив корпус вправо, я мощно выстрелил левой ногой назад, целя пяткой в летевшую ко мне грудную клетку бывалого.

Ххххекк! Хрусть… Тело бывалого грузно плюхнулось на мягкий ковер, словно с разбегу налетело на стену, и застыло, не подавая признаков жизни. Изо рта и носа обильно сочилась кровь.

— Извините, пришлось вам ковер подпортить, — сожалеюще произнес я, пристально глядя в разом потемневшие васильки Исрапи, и грозно рявкнул:

— Лечь, уроды!

Бывалый, который живой, и Исрапи моментально растянулись на ковре.

— Ну вот и ладушки — сразу бы так, — буркнул я и посмотрел на часы — осталось полторы минуты. Так, так… Для того, чтобы подать сигнал, мне необходимо было попасть на улицу. А значит, придется тащить с собой всех остальных — связывать их нет времени.

Обвешавшись автоматами, находившимися в пирамиде, я жестом подозвал к себе младшего сына Зелимхана, а остальным скомандовал:

— Ну-ка, красавцы, давайте все на выход, ползком. Кто не успеет за сорок секунд выбраться из дому, расстреляю. Кто попытается подняться, тоже расстреляю. Вперед!!!

Мои пленные резво потянулись на выход — Исрапи возглавлял шествие, смешно виляя задом и кряхтя, как паровоз.

Дождавшись, когда голова колонны вывалилась из прихожей на улицу, я отправил младшего сына Зелимхана запереть собак и пригрозил, что если он попытается убежать, то расстреляю тут всех подряд.

Вскоре мы благополучно выбрались за калитку — я сосредоточил чеченских пластунов под забором и велел рыжему встать:

— Ну-ка, рыжий, иди к моим вещам и вытащи из кармана штанов сверток. Да побыстрее. Мы должны успеть подать сигнал моим бойцам, а то они перестреляют полсела!

Вскочив, Исрапи быстро бросился к моим шмоткам и очень скоро извлек из кармана штанов пакет, перетянутый резинкой.

— Дай его сюда, — скомандовал я. — А сам, бегом к навесу, там совковая лопата. Принеси ее сюда. Да поживее! — Исрапи метнулся к навесу и притащил лопату. — А теперь падай. Падай, урод! — прикрикнул я, заметив, что рыжий особенно не торопится укладываться в грязь.

Удалившись на середину улицы, я разорвал резинку и извлек из пакета термитную шашку, три магниевые спички и круглую терку от осветительной ракетницы.

— Долго ползаете, толстожопые! — укорил я пленников, покосившись на часы — осталось двадцать секунд. — Вот если щас не зажжется шашка, будет вам веселье!

Пристроив все свои прибамбасы на лопату, я аккуратно зажег одну спичку о терку и положил ее в центр пиротехнического сооружения. Слегка поколебавшись, шашка загорелась ослепительным белым пламенем.

— Ну, слава Богу! — констатировал я. — Повезло вашим соседям. — И, ухватив черенок лопаты, из-за плеча запулил яркий шарик в дождливое серое небо…

Через семь с половиной минут ахсалтаковскую усадьбу плотным кольцом окружала толпа любопытствующе-негодующих старомачкоевцев. Отследил-таки кто-то проникновение в село моих пацанов и тут же сообщил остальным! Непосредственно в усадьбе все были заняты своими делами: сыновья Зелимхана совместно с мадам Ахсалтаковой одевались потеплее под контролем одного из моих бойцов; другой пацан готовил к выезду машину; еще один растирал меня спиртом, обнаруженным в буфете ахсалтаковской кухни; самый ответственный производил ревизию в ахсалтаковском гардеробе, чтобы после растирания я мог прибарахлиться по-человечески. Четверо во дворе контролировали прилегающую территорию и одновременно проводили разъяснительную работу с любопытствующим населением посредством реплик типа «Стоять! Уроды! Кто в ворота войдет — пристрелю! Если не заткнетесь — перестреляем всех в задницу!» Двое держали под прицелом лежавшего на ковре живого бывалого и задерганного нашими ЦУ рыжего Исрапи, который тоскливо голосил в микрофон радиостанции:

— Кондор, Кондор, я Подвал, прием…

Я уже почти оделся, когда радист базы ответил Исрапи:

— Командир выехал. Подвал. Что хотел?

Я досадливо крякнул. Однако в отсутствии оперативности Зелимхана упрекнуть никак нельзя! С момента окончания разговора Ахсалтакова с Исрапи до выхода в эфир радиста минуло от силы пятнадцать минут. И очень может быть, что отряд Зелимхана уже минут десять в пути. Тогда очень скоро они будут здесь. Поэтому надо принимать экстренные меры.

Исрапи растерянно посмотрел на меня и пожал плечами.

— Что там? — недовольно поинтересовался я. — Где командир?

— Выехал уже, — пролепетал Исрапи. — Нет его, совсем нет…

— У Зелимхана есть с собой переносная радиостанция, адаптированная к частоте вот этой штуковины? — Я показал пальцем на радиостанцию. — «Моторолла» или еще что-нибудь в этом духе? Есть?

— У него есть, есть, — подтвердил Исрапи. — Но частоту я не знаю, а радист не скажет — секрет! Радист может на него выйти — это точно.