Кровник смотрящего

— Хреново! Вот так… да еще в уборной!

Михаил выпрямился. Сказано было в самую суть. Следовательно, кому-то была выгодна смерть Куприянова именно в сортире, чтобы он погиб непременно со спущенными штанами. В любом случае над этим следовало крепко подумать.

Выстрел был произведен в окно откуда-то сверху, это ясно. В пределах километра не наблюдается ни одного высотного здания, если не считать водонапорной башни сразу за дорогой. По всей видимости, стреляли именно оттуда. Во всяком случае, траектория как раз подходящая. Стрелял снайпер, это точно! Пуля прошла в открытое окно под очень неудобным для стрельбы углом. Снайперу потребовалось всего лишь мгновение, чтобы прицелиться и произвести выстрел. Сколько же мог Куприянов находиться у открытого окна? Какие-то секунды. Ровно столько, чтобы расстегнуть брючный ремень и приспустить штаны.

Отсюда можно сделать вывод, что снайпер был прекрасно осведомлен о том, что Куприянов объявится именно в этом месте и непременно в этом сортире. Вот только откуда у него такая осведомленность? По словам телохранителя, они вообще не собирались делать здесь остановку.

Чертанов вышел на улицу. У бронированного «Мерседеса» стояло трое мужчин, один из которых был Дмитрий. Второй тоже телохранитель — заметно по осанке и точно такому же костюму. А вот третий — водитель, не теряя даром времени, он что-то подкручивал в двигателе гаечным ключом. Похоже, что и «Мерседесы» требуют ремонта.

— Все-таки почему Куприянов остановился именно в этом придорожном сортире? Вы что, не могли отыскать место поприличнее?

Телохранители коротко переглянулись.

— Могли, — ответил Дмитрий. — Но так распорядился сам хозяин. Сказал, что ему сильно приспичило, и просил довезти его до ближайшего туалета.

— А в кустах он, что ли, не мог?

Охранники вновь обменялись взглядами. Сразу видно, что парни давно работают вместе, а потому понимают друг друга без слов.

— Не мог. Видно, на это и было и рассчитано… Вы представляете себе олигарха, сидящего под кустом со спущенными штанами?

Чертанов невольно хмыкнул:

— Что-то не очень.

— Не хватало еще, чтобы подъехала какая-нибудь милицейская группа и забрала его в обезьянник за мелкое хулиганство. Отличный повод для пересудов!

— Тоже верно. Но снайпер поджидал его именно здесь. Значит, он знал, что Куприянов остановится именно здесь и отправится прямо в этот сортир.

— Мы тоже об этом много думали, — заговорил второй телохранитель. — Ведь на ближайшие несколько километров это единственный туалет. Будь он попроще, так наверняка свернул бы под первый подвернувшийся куст да сделал бы свое дело… Однако нет! Долгое пребывание в когорте очень богатых людей наложило на Бориса Егоровича отпечаток, выработало у него определенные манеры. Снайпер, который залег на водонапорной башне, был прекрасно осведомлен об этом. Следовательно, он имел информаторов в этом круге или, быть может, сам в него входил.

— Значит, у Куприянова стало плохо с животом?

— Да.

— Он когда ел перед этим?

— Мы заезжали в ресторан на Кутузовском проспекте… Борис Егорович всегда заезжал туда перед тем, как отправиться на дачу. — И, предупреждая возможный вопрос, добавил: — Скорее всего, ему в пищу подложили слабительное. Он жаловался на вино. Мы уже звонили в ресторан, сообщили о случившемся. Женщина, которая его обслуживала, ушла с работы.

— Это точно? — напряженно спросил Чертанов.

Парни, похоже, времени не теряли. Первое впечатление наиболее ценное и точное — телохранители умеют работать. Возможно, даже прошли неплохую оперативную выучку.

— Абсолютно!

— И куда же она ушла?

— Неизвестно, — равнодушно ответил первый телохранитель. — Как только мы уехали, она сказала, что ей нужно навестить больную родственницу. Обещала быть завтра. Но мы думаем, что она больше там не появится.

— Понятно, — протянул Чертанов и тут же позвонил в управление, чтобы там предприняли все меры для розыска официантки.

Подъехал Вадим Шевцов. Он бойко перебросился несколькими фразами с сержантом, стоящим в оцеплении, и уверенно прошел за линию ограждения.

— И что ты обо всем этом думаешь? — обратился он к Михаилу.

— Это тот же снайпер, который застрелил Бабичева.

— Почему?

На какую-то секунду Чертанов растерялся. Ему трудно было объяснить, откуда у него такая уверенность. Как объяснить интуитивное предчувствие? Оно проснулось в нем во время первой чеченской командировки. Его, как опытного охотника и наиболее меткого стрелка, отправили выслеживать чеченского снайпера, который действовал с поразительным хладнокровием и наглостью. Причем отстреливал он исключительно офицеров, другие цели его не интересовали. Трудно было понять, каким образом он отслеживал их, — ведь офицеры не носили знаков различия. Но каждый его выстрел безошибочно находил цель.