Кровное родство

— Приветствую тебя, госпожа Кассандра. Я уверен, Лисандр уже рассказал тебе, как мы выдворили мессапов из Тарента.

— Об этом он еще и слова не вымолвил! — воскликнула Кассандра.

Их разговор прервал стук копыт, и из толпы донеслись слова:

— Это эфоры.

— Уступите дорогу! — крикнул спартанец, сидевший на первом коне. — Дайте дорогу!

Веселье прекратилось, когда открылись ворота казармы, и Мирон, и еще четыре всадника устремились к ним. Лисандр узнал Теллиоса и остальных двух эфоров.

— А кто этот человек? — спросил Лисандр шепотом кузину, когда всадники спешились и прошли через ворота казармы.

— Не знаю, — ответила Кассандра. — Хотя его лицо кажется знакомым.

Кассандра посмотрела им вслед, и Лисандр заметил, что она стиснула зубы.

— Что случилось?

— Я думаю о поселении, — тихо ответила она. — Каждый день мои люди приносят плохие вести. Теллиос расставил там своих надзирателей, те ничуть не лучше головорезов. Мой повар — сестра двух работников из илотов. Она говорит, что надзиратели избивают их безо всякой причины. Одного из них люди Теллиоса избили так жестоко, что он стал калекой. Я не понимаю этого.

Лисандр рассказал Кассандре, о чем Теллиос говорил ему, прежде чем он отравился в Тарент: как загонит рабов до смерти.

Кассандра поднесла руки к лицу.

— Я всегда знала, что они с Сарпедоном расходились по многим вопросам, но не думала, что он даст волю своей злобе после смерти деда.

— Он срывает свое зло на илотах.

— Мы должны как-то остановить его, — сказала Кассандра.

Лисандр покачал головой.

— Пока Теллиос остается одним из самых могущественных людей в Спарте, ни ты, ни я ничего не сможем сделать.

Незнакомец и Мирон вошли в казарму, но Теллиос все еще стоял у ворот и посматривал то на Кассандру, то на Лисандра. Приветствуя их, он поднял руку.

— Праздничные столы накрыты, — громко произнес он. — Вы отметите благополучное возвращение в казарму?

«Тебе бы очень хотелось, чтобы я остался лежать мертвым в чужой стране», — подумал Лисандр.

Кассандра отвернулась.

— Ты иди, — сказала она. — Я не смогу сидеть за одним столом с этим человеком. Мне станет дурно.

* * *

После того, как членов семей отпустили, на тренировочной площадке устроили пир, но у Лисандра пропал аппетит. Он видел, как Теллиос через несколько столов от него что-то жует. Эфор часто ловил взгляд Лисандра и улыбался.

— Ты не голоден? — спросил подошедший к нему Демаратос, с ногой жареного цыпленка.

— Нет, — ответил Лисандр.

— Пойдем, — сказал Демаратос. — Я хочу познакомить тебя кое с кем.

Лисандр последовал за другом к краю площадки, где Мирон и незнакомец разговаривали с Аристодермом.

— Что мы делаем? — спросил Лисандр. — Нельзя прерывать их разговор!

— Пусть тебя это не волнует, — ответил Демаратос.

Трое собеседников обернулись, когда юноши подошли. Аристодерм указал на Лисандра.

— Вот молодой человек, который нарушил приказ, покинул свое место и проник на территорию врага перед решающим наступлением, подвергая опасности остальных воинов.

Мирон и незнакомец уставились на него, не проявляя никаких чувств.

— Я сказал, что его высекут после возвращения домой, — продолжил Аристодерм. — Это послужит хорошим примером для других.

Лисандр опустил голову.

Как он может так говорить? После всех испытаний, через которые они прошли!

— Наверно, это правильное решение… — сказал незнакомец.

— Очень хорошо, — произнес Аристодерм.

— Но мы так не поступим.

Лисандр поднял голову и увидел, что Демаратос широко улыбается.

— Лисандр, познакомься с моим дедом Аяксом, новым эфором Амиклов.

— Пока тебя здесь не было, состоялось голосование, — пояснил Мирон. — Аякс на следующий год заменит Сарпедона.

Аякс слегка наклонил голову.

— Твой дед правил справедливо, он был хорошим человеком. Я благодарен тебе. Мало кто стал бы рисковать жизнью, чтобы спасти Демаратоса.

— Спасибо, — ответил Лисандр. — Он тоже не раз спасал мне жизнь.

Мимо проходил илот, неся кувшин, из которого выплескивалась вода. Он остановился перед очередью других илотов, в которой стоял также Идас, и начал наполнять фляги, чтобы можно было разбавить гостям вино.

— Ты говоришь как настоящий спартанец, — сказал Аякс. — Если впереди фаланги поставить двух таких воинов, как вы, наш город никто не возьмет. А теперь скажи, Лисандр, могу ли я чем-нибудь тебе помочь?

— У меня все есть, — ответил Лисандр.

— Глупости. Такого быть не может. Подумай и скажи мне, чего ты желаешь.

Лисандр на мгновение задумался.

— Неуклюжий илот! — крикнул кто-то.

Лисандр обернулся и увидел Теллиоса, тот стоял рядом с Идасом.

Раб присел, чтобы поднять упавшую чашу. Спартанец изо всех сил пнул илота и сбил его с ног, когда тот хотел встать. Лицо Идаса горело от стыда и гнева — столь знакомых Лисандру чувств.

— Хватит! — крикнул Лисандр. — Идас, иди в казарму и приведи себя в порядок.

Грудь Идаса вздымалась, его маленькие кулаки сжимались.

«Не делай этого, — молил Лисандр. — Тебе еще жить да жить».

Идас бросился в здание казармы. Пока Лисандр провожал его взглядом, к нему подошел Теллиос.

— Уверен, ты распорядишься, чтобы этого парня выпороли, — прошептал Теллиос.