Кровные братья

Так, слово за слово, завязалась беседа. Боцман был, что ни говори, профессионалом своего «раскольнического» дела, на его счету был не один десяток раскрытых преступлений. А сейчас ему было очень скучно. А надо сказать, что Виталий Иванович был убежден, что мастерство от редкого использования ржавеет, как железный инструмент. Поэтому в дни простоя, когда ни Грязнов, ни Шаров, ни кто-либо другой из его шефов не давали ему никакого задания, он иногда от скуки подсаживался в троллейбусе к первому попавшемуся человечку и выведывал у того историю его единственной, драгоценной и несчастной жизни.

Поэтому неудивительно, что через десять минут после знакомства Валера Лобанов уже рассказывал Боцману всю свою подноготную: про голодранское двоечное детство, про армию, про Чечню, как он был сперва снайпером, а потом закончил курсы саперов. Рассказал ему все про свою беспутную жизнь после демобилизации, вплоть до увольнения из охранной фирмы, про Полинку рассказал и про длинного хлыща Дениса. Особо остановился на драке в ночном клубе, притом присовокупил, что нисколько не жалеет, что съездил Денису пару раз по харе, но вот…

— Что? — участливо спросил Боцман.

— Да там…

— Есть проблемы?

— Встреча у меня завтра. Очень важная.

— С девушкой? — чистыми глазами посмотрел на него Боцман.

Лобанов расхохотался:

— Какая там девушка! Ее теперь больше интересует Денис. Нет, встреча с товарищем, с братаном моим. Сослуживцем.

— По Чечне?

— Ну да. Лобанов замолк.

— Ну что ж, если друг, то поймет.

— Не-ет… Там же речь идет о деле.

— О деле? — невинно переспросил Черных. — О каком еще деле?

И, сам не понимая, как это произошло, Валера Лобанов принялся пересказывать первому же человеку, встреченному им в КПЗ, суть его взаимоотношений с Тарасом Еременко, их деловую и финансовую основу.

«Однако, дело пахнет не просто жареным. А каким-то сырокопченым. Думаю, если не предупредить Шарова, а то и самого Вячеслава Иваныча, может выйти очень плохо».

— А фамилию того, кому предназначается ваш подарок, твой друг не говорил?

— А что? — напрягся Валера.

— Нет, просто интересно. Может, знаю. Я в этом мире, — Черных обвел глазами стены, крашенные шаровой краской, — многих знаю.

— Говорил, говорил фамилию. Но я точно не запомнил. Какой-то не то Орлов, не то Соколов.

— Ах да. Видно, у тебя неважная память на фамилии.

— У меня-то? А, точно, вспомнил! Орликов его фамилия.

Боцман сделал отметку в своей мысленной записной книжке.

— Так как, — вопрошал Валера Лобанов, — как думаешь, друг, выпустят меня отсюда до завтра? Чтоб мне слово, корешу данное, не нарушить.

— Тут трудно даже сказать, — наморщился Боцман.

— Подскажи, отец. Ты человек, вижу, бывалый. Опытный. Может, можно как-то поспособствовать?

Черных задумался:

— Ну одна идейка-то у меня, конечно, есть…

— Ну? — весь напрягся Лобанов.

— Тихо, тихо. Успокойся. Ты ничего не делай, я все сделаю пока сам. Расслабься и ни на что не реагируй.

Вслед за этим Боцман вскочил и принялся колотить в железную дверь, крича:

— Начальник! Доктора! Мне плохо! У меня острый приступ аппендицита! Начальник!

В окошке появился охранник, и Боцман обменялся с ним парой настолько тихих слов, что никто из сидящих в камере не сумел уловить даже полслова.

Спустя три минуты железная дверь растворилась с грохотом и лязгом и раздался голос, возвестивший:

— Черных Виталий Иванович, на выход с вещами.

И по прошествии еще минуты агент-«наседка» Боцман уже докладывал во всех подробностях полковнику Шарову о странном рассказе Валеры Лобанова и о готовящемся покушении на некоего Орликова. А еще через полчаса Черных уже предстал пред светлые очи своего старинного знакомого генерала Грязнова. Да и Александра Борисовича Турецкого, присоединившегося к их беседе чуть погодя.

— Н-да, — протянул Александр Борисович, — такое везение бывает только в детских сказках. То есть разгадка преступления пришла к нам сама, совершенно случайно.

— Но кто заказчик, он не знает, — уточнил Боцман-Черных.

— Да, Виталий Иванович, я понял, — произнес Турецкий. — Думаю, что я с большой степенью вероятности догадываюсь, кто заказчик…

— Серьезно? — поднял брови Грязнов. — И кого же ты подозреваешь?

— И вот теперь мы увидим, прав я или нет, — задумчиво продолжил свою мысль Турецкий, не отвечая на вопрос Грязнова, точнее, не замечая его. — Этот самый ваш Лобанов должен привести нас к нему.

— Там еще есть некто Тарас, — напомнил Грязнов.

— Тарас Еременко, — вставил Боцман. — Похоже, главный у них именно он.

— Да, — покладисто согласился Александр Борисович, по-прежнему не выходя из своей задумчивости, — именно так. Сначала он нас приведет к Тарасу Еременко, а уже они вместе к…

— К кому? — быстро спросил Грязнов.

— К заказчику, — медленно выговорил Турецкий. — Иными словами, к убийце. Вот что, друзья мои… — Он внезапно встрепенулся и разом вышел из своего оцепенения, заговорил быстро и нервно: — Не будем терять времени на рассуждения. Полковник Шаров.

— Я, — отозвался полковник.

— Займитесь им для начала вы.

— Лобановым?

— Именно.

— Есть!