Кровные братья (СИ)

Многие склавинские земли, покорённые и объединённые Велимиром с помощью огня и меча, только и ждали момента ослабления Верховной власти, чтобы скинуть тяжёлую святоградскую зависимость и вернуть свои вольности.

Великому Кагану приходилось решительно подавлять то тут, то там вспыхивающие очаги недовольства и сопротивления. Многие народности до сих пор не желали признавать центральную власть, и новую веру в какого-то там Светлого Духа. Храмы и капища исконных Богов порушили, вековые обряды запретили, ведунов изгнали. Простым людям всё это было дико и не понятно, многие считали это великим святотатством, которое неминуемо принесёт гнев Богов и страшные беды.

В этих условиях трудно приходилось молодому благочестивому князю, почитавшего нового не знакомого Бога и уважавшего законность. От него все требовали быть, подобно отцу, грозным и жестоким правителем, чтобы держать в повиновении вчерашних идолопоклонников, чтивших лишь силу. Однако – это противоречило его существу. Он был не таков.

Бурислав всё это понимал. И от того, что именно его отец назначил своим преемником, назло старшим братьям и в обход вековых традиций, выбор его делался ещё сложнее. Чем поступиться? Отцовой волей или обычаями? Князь размышлял. Ясно было, что путь к святоградскому престолу, несмотря на отцовское завещание, лежал только через братоубийственную усобицу. Старшие братья добром никогда не смирятся. Грядёт война своих против своих же, которая принесёт разорение и ослабление всех земель перед лицом многочисленных врагов.

Итак - выбор стоял между личными амбициями и государственной стабильностью. Было над чем поразмыслить. Бурислав широко мыслил и понимал всю опасность и бессмысленность междоусобной вражды. Размышления князя были внезапно прерваны. Парчовый занавес слегка приоткрылся и в спальню юркнул проворный Георгий.

- Княже, дозволь войти к тебе воеводе Добрыни со товарищами. Слово хотят тебе молвить, - прервал стольник размышления Бориса.

- Пусть войдут.

Георгий тотчас удалился, а вместо него в спальню буквально ворвался седовласый воевода. За его спиной топтались в нерешительности ещё несколько старших воевод. Тяжело опустившись на одно колено, Добрыня страстно и тихо заговорил:

- Прости Великий Каган, что отвлекаю тебя от дум твоих, но дерзну совет тебе дать. Нет мочи молчать. Мы к тебе пришли всем миром.

- Да что ты, друже. Пошто величаешь меня Великим Каганом, - улыбнулся Бурислав, - Ни к чему это.

- Так оно и есть, государь! – воскликнул старый воевода, - Ты наследник и преемник господина нашего Велимира Судиславовича, им же лично наречённый. Такова было его последняя воля. А его воля для всех нас - закон. Вели нам идти на стольный град. Войско за тебя. Ждём только твоего приказа. Добудем тебе святоградский стол отца твоего, как он того хотел.

- Да я только по отцовой грамоте так наречён. Бояре же, да люд столичный пока сие не приняли.

- Да что нам люд столичный, аль бояре-крамольники! – воскликнул Добрыня, - Кто их спросит? Для нас токмо одна воля Великого Кагана и указ, ничего боле. Как он повелел, так и свершиться должно. Завсегда сие делалось. Вели трубить поход.

- А как же брат мой Севолод? Он ведь во истину первый по старшинству, да и Святослав с Ратимиром тоже мне старшие братья, не говоря уж о Ярриле! Вона сколь много голов надобно перескочить. Мыслимо ли сие?

- Да что нам твои братья, коли сам Великий Каган свою волю возвестил! Уважать им должно родительский наказ. Ведь это ты, а не они, назначен отцом быть вслед ему нашим повелителем. То всем доподлинно известно. На то и грамота есть! Так и быть по сему.

Молодой князь молча в сомнениях покачал головой.

- Не сомневайся, государь, - продолжал с жаром настаивать воевода, - А что много голов поперёд тебя встали, так их не перескакивать надобно, чай ты не кобыла, а склонять до земного поклона. А кои головы не склонятся перед волей Великого Кагана - так их отсекать напрочь! Вот и вся недолга. Решайся князь. Твоё право настало.

Добрыня замер в своей коленопреклонённой позе в ожидании княжеского ответа. Бурислав медлил. Испытывая сильное волнение, он поднялся и несколько раз прошёлся по спальне. Противоречивые чувства боролись в его душе.

- Не по сердцу мне заливать Святоград склавинской кровью, - вновь покачал он головой.

- Не беспокойся, государь. Мы всё быстро сделаем. Никто и охнуть не успеет, как ты на престоле будешь. Большой крови не будет.

- Нет, Добрыня, не избежать нам братоубийственной смуты. Чую ведь так и будет. Не склонятся старшие братья перед меньшим. Отродясь такого не бывало. Да, по совести, и не должно быть. Коли не чтить законов древних, так ничего путного не выйдет. Не правильно сие. Не должен идти брат на брата и проливать братскую кровь. Никому не будет от того добра.

- Да какое там добро? Воля государя – вот истинное добро! – воскликнул седой воевода, - Твоя воля.