Кровные братья (СИ)

Однако, на этот раз ворон и не думал улетать. Спустившись ещё чуть ниже к земле, он направился прямиком к людям. Подлетев совсем близко, он, вдруг широко расправил крылья и неподвижно завис над кронами деревьев. Он почти не шевелился и это было очень странно. Благояр никогда раньше не видел, чтобы птицы могли бы вот так зависать на месте.

А ворон вдруг начал расти и быстро увеличиваться в размерах. Дружинники, как зачарованные смотрели на это диво открыв рты. Наконец, сверкнула яркая изумрудная вспышка и ворон вдруг превратился в огромного Чёрного Орла. Настоящее чудо! От изумления всё буквально застыли на месте.

Первым опомнился Лесовик. Он резко обернулся и отчаянно закричал, предостерегающе размахивая руками:

- О Боги! Он нас выследил. Бегите! Быстрее прячьтесь за деревьями!

Но его окрик запоздал. Чёрный Орёл взмахнул крыльями и из них полетели крупные перья. Да только уже прямо в полёте они превращались в длинные чёрные стрелы, засвистевшие вокруг людей.

- Берегись! – закричал кто-то.

Прежде чем Благояр успел что-либо сообразить, он почувствовал резкую обжигающую боль в груди. Сильный удар вышиб его из седла и он, пронзённый черной стрелой, рухнул с коня.

Откуда-то, как будто очень издалёка, до него долетел затихающий крик Гулена. Ясное небо и густые кроны деревьев померкли перед его взором, сознание угасло.

И он провалился в пустоту.

* * * * *

Глава 10 Часть 1

ГЛАВА 10.

Часть 1.

Юный князь Григор Велимирович заканчивал обеденную трапезу в своей гриднице, когда в комнату прибежал взволнованный и запыхавшийся отрок.

- Гонцы, княже, к тебе из самого Святограда. Сказывают дело спешное – выпалил он, едва переведя дух.

День выдался ясный и светлый. Ярко жёлтый солнечный диск медленно, словно нехотя, плыл над обрывистыми берегами реки, заливая всё вокруг летним теплом и светом. На улицах и дворах Изорска с первыми петухами уже закипала повседневная будничная суета. Из широких ворот выгонялся скот не пастбища, оглашавший окрестности занудным блеянием и мычанием. Громко кричали зазывалы купеческих лавок, стучали молотки в кузницах и мастерских. Народ привычно спешил на торжище и по всем своим делам. Город жил обычной жизнью.

- Велишь позвать что ли, - переспросил отрок.

- Зови немедля, - ответил Григор, вытирая жирные ладони рушницей.

- Да тута старшой их, княже, за дверью дожидается.

Отрок посторонился, пропуская в гридницу высокого темноволосого человека в чёрной запылённой свите из дорогого сукна и такого же цвета кожаных сапогах. По его усталому лицу и кругам под большими умными глазами было видно, что путь он проделал немалый. Но вида явно не подавал. Держался прямо и уверенно. Переступив порог, он извлёк из-за пазухи свиток и с поклоном степенно передал его князю.

- Грамота тебе, княже, от брата твоего Севолода.

- А ты кто таков будешь? Что-то раньше не видел тебя в Святограде.

- Верно, княже. Я не святоградский. Тургуровские мы. Имя моё – Горясер. Боярин брата твоего Севолода, князя тургуровского.

- Что за важность такая? – спросил Григор, принимая свиток, - Аль худое что приключилось с братом Севолодам? И почему он вести шлёт из столицы, а не из Тургура?

- С ним всё хорошо. Но вести скорбные. Прости, княже, но отче твой – Великий Каган Велимир Судиславович помер восемнадцатого дня. О том наш князь Севолод тебе грамоту прислал. Прочти, там всё писано.

- Как помер! – воскликнул Григор, вскакивая со скамьи.

Выхватив из рук Горясера свиток, юный князь торопливо развернул его и быстро пробежал глазами по строчкам. Свиток выпал из его рук:

- Светлый Дух – да как же это! – выкрикнул он в сердцах и, неожиданно, так громыхнул кулаком по столу, что посуда с звоном разлетелась по углам гридницы. Тяжёлые серебряные кубки опрокинулись и покатились по дубовой столешнице. Выплеснутое вино образовало на ней большую кроваво-красную лужу, - Да как же это так! Неужто лекари разные заморские не могли ничего сделать? Куда бояре то смотрели?

На шум прибежали сенные отроки, да так и застыли в дверях.

- Они делали, что смогли, - тихо ответил Горясер, - Но над смертью никто не властен и никто её не избегнет. Знать пришло его время. Что тут можно поделать?

- О Боги! Великий Каган помер! – воскликнули кто-то из отроков и все они сразу выпорхнули из коридора, словно стайка испуганных воробьёв.

Юный князь отвернулся к стене, чтоб не выдать своих слёз, предательски появившихся на глазах. Не гоже было сильному князю плакать, словно девке на выданье. Но поделать с собой он ничего не мог. Душа его была ещё не столь суровой и зачерствевшей, как у многих окружавших его мужей. В ней ещё оставались остатки детской благодати и эти остатки сейчас горько переживали утрату близкого человека.