Кровные разборки

Большое просторное окно тянулось прямо от пола. И то слегка скрывали занавески цвета бурной волны. Чуть в стороне стоял большой, письменный стол и кожаное бурое кресло. Рядом находился бар на стойке. И та пестрила различными бутылками с яркими этикетками. В небольших, фарфоровых чашках лежали фисташки, эмендемсы и мускатные орешки. Хозяин виллы Фома Юрьев, стоя у окна, округлил свои широкие глаза. И тут же выпил немного виски из гранёного стакана. Он слегка ухмыльнулся. И тут же его лицо приобрело черты серьёзности. Он прищурился. И чутко глянул на оконное стекло. И в отражении виднелась фигура эпичного деятеля Кирюши Сурикова. Он же Кировец. Он же Полководец. Тот стоял в кабинете. И сейчас имел задумчивый вид. Тело рослое, развитое, упитанное. Ему за тридцать лет. Голова овальная. Лицо щекастое, медное. Глаза выпученные, цвета плазмы. Нос как лампочка Ильича. Губы полные, багряные. Шея бычья. Рост около двух метров. Прямо длинна шпала. Он начинал как баскетболист. Играл во второй лиге. Но сорвался. И сильно психанул после проигрыша команды. Он набросился с кулаками на соперников. И сумел троих нокаутировать. И схватил невысокого, стройного тренера соседей Арика Питрони за уши. И даже те слегка порвал. Кирюша бросил визави на пол. И побежал дальше махать кулаками. И попало крепко своим игрокам. Он тогда закричал, что, мол, сейчас всех поимеет… Всех замочу… Всех уделаю… Кирюшу всё же скрутили рослые охранники. И затем надели тому на тело смирительную рубашку. Хотя и с большим трудом. Его увезли в психушку. Но там он пробыл недолго. И быстро выписался. И псих прошёл сам по себе. Кирюша всё же многим нагрубил. Его спортивная карьера после этих событий не задалась. И он попался на грабеже с поличным. Он пытался ночью залезть в продуктовый магазин. Но сработала сигнализация. И Кирюшу тут же схватили блюстители закона. Он в тот момент выпивал водку из горла бутылки и закусывал ломтем колбасы. Затем состоялся суд. И Кирюша отправился в места не столь отдалённые. Он отсидел свой срок от звонка до звонка. И вышел на свободу с чистой совестью. Кирюша устроился на работу вышибалом в придорожный кабак «У волка». Тот принадлежит мафиози Юрьеву. Он показал себя как отменный борец. Раз в неделю в кабаке происходили потасовки. И Кирюша, как правило, лично провоцировал панков и байкеров на драку. И завсегда бил по лицу визави крепко и сильно. И многие просто не могли выйти из трактира самостоятельно. Мафиози оценил старания мачо. И тот быстро пошёл ввысь по карьерной лестнице. И сумел достичь важного звена в пищевой цепи. И теперь Кирюша-Кировец являлся чуть ли не правой рукой босса. И умело вёл дела. Сейчас он чуть пожал плечами. Глаза округлил. И смотрел прямо. И его лик походил на морду жеребца, который забрёл случайно в соседнюю конюшню. И слегка недоумевал. Он заглотил слюнку, глядя на босса. А тот стоял у окна. И выпивал виски из гранёного стакана. Глаза округлил. И сейчас напоминал бешеного морского кота, у которого уплыла любимая льдина.

– Что-то я отвлёкся? О чём мы там с тобой базарили…, – сказал босс.

– Да про все, про то…

– Что ты сказал?

– Да про этого коммерсанта… И… Про наш порт…

– Ах да… Прямо вылетело… Так я отвлёкся… Надо выпить…

– Да…

– Что ты стоишь Кирюша?… Присядь на диван… Выпьешь виски…, – сказал Фома.

– Да я присяду…

– Ты присядь… У нас с тобой есть разговор серьёзный… Нам бы надо перетереть кое-что…

– Да перетереть надо…

– Надо бы… Надо бы…

– Да мы подумаем, как быть…

– Это верно…

Кирюша-Кировец чуть пожал плечами. И тут же облюбовал кожаный, алый, небольшой диван. И тот чуть заскрипел. Кирюша широко расставил ноги. На нём имелась тонкая кожаная бурая куртка. Низ украшали тёмные вельветовые штаны. И ботинки кожаные, чёрные, лакированные прямо отдавали блеском. На шее висела крупная золотая цепочка. На левой руке имелись серебристые, ручные часы. И те незаметно и ровно тикали. Он взял в руки стакан. И тот наполнил виски из бутылки. И тут же выпил. Лицо приобрело довольные черты. Он прямо посмотрел на босса. Тот всё также стоял возле просторного окна. И смотрел прямо во двор. И вид имел как у помешанного буйвола. Тот пускал горячий пар. И, казалось, сейчас люто бросится вперёд. Мафиози Фома Юрьев плавно развернулся. И чутко глянул на лицо приятеля. Тот выпил немного виски из широкого гранёного стакана. И сочинил себе серьёзное, порочное лицо.

– Босс… Этот пока не раскололся… Барыга этот местного разлива…, – сказал Кирюша.

– Так ладно… Его надо колоть… Парни там не шибко стараются… Он ещё живой…, – спросил мафиози.

– Да босс… Я им сказал, чтобы особо не напрягались… И по лицу сильно не били… Он расколется… Утюг включим и расколется… Никуда не денется…, – ответил Кирюша.

– Я здесь в на третьем этаже слышу, как он орёт там в подвале-гараже… Фуфло блин сраное… А ты говоришь, его слабо мочат… Ты что оглох что ли…

– Да босс… Его ещё несильно… Я же им сказал…