Кровные узы

— Это место называется Nevermore, — сказала Кристин. — Однако, они избирательны и не делают их так легко. — «Не так уж и избирательны, — подумала я, — если они есть у половины школы». — Они стали гораздо более осмотрительны, после того, как Трей пытался их выдать. — Снова прозвучало имя Трея. Теперь его пренебрежительное отношение к моей татуировке в день нашей встречи обрело смысл. Но я задавалась вопросом, почему его это так заботило — достаточно, чтобы попытаться прикрыли их лавочку. Это было не просто случайное разногласие.

— Может, потому что он думал, что это несправедливо, — дипломатично предположила я.

— Думаю, он просто завидует, что не может позволить себе тату, — сказала Джулия. — Знаешь, у него есть татуировка. В виде солнца на его спине. Но она обычная черная — а не золотая, как твоя. Я никогда не видела таких, как у тебя.

— Так вот почему вы думаете, что она делает меня умнее, — сказала я.

— Это может быть действительно полезно во время экзаменов, — задумчиво произнесла Джулия. — Ты уверена, что не тату причина тому, что ты так много знаешь?

Я улыбнулась, несмотря на то, насколько была потрясена тем, что узнала.

— Да. Легче это сделать через эту книгу. До которой, — продолжила я, глянув на часы, — мне нужно все-таки добраться. — Она была о древнеримских священниках и магах, своего рода гримуар,[21] подробно описывающая виды заклинаний и ритуалов, с которыми они работали. Это был не ужастик для чтения, но уж очень толстый. Я думала, что исследование мисс Тервиллиджер было больше сосредоточено на основных религиях той эпохи, поэтому книга казалась мне странным выбором. Возможно, она надеялась включить раздел об альтернативной практической магии. «И вообще, кто я такая, чтобы совать в это нос? Если она попросила, я сделаю это».

Я просидела в библиотеке дольше, Кристин и Джулии, оставаясь там так же долго, как и мисс Тервиллиджер, до самого ее закрытия. Казалось, она была рада тому, насколько далеко я продвинулась с заметками и сказала мне, что ей бы хотелось, чтобы я закончила целую книгу за три дня.

— Да, мэм, — ответила я на автомате, как будто у меня больше не было других занятий в этой школе. «И почему я всегда соглашаюсь на автомате?»

Я вернулась в восточное крыло кампуса, в глазах все расплывалось от только что проделанной работы, понимая, что выполнение домашки придется отложить. Джил спала крепким сном, от чего я испытала облегчение. Мне совсем не хотелось ловить ее обвиняющие взгляды или терпеть неуклюжее молчание. Я быстро и бесшумно приготовилась ко сну и вырубилась, стоило только моей голове упасть на подушку.

Около трех часов ночи, меня разбудил плач. Пробудившись ото сна, я разглядела, что Джил сидит на своей кровати, уткнувшись лицом в ладони. Все ее тело сотрясали сильные рыдания.

— Джил? — спросила я, ничего не понимая. — Что случилось?

Снаружи пробивался слабый свет, и я увидела, как Джил подняла голову и посмотрела на меня. Не в силах ответить, она покачала головой и заревела еще громче. Я встала, подошла к ней и присела на краешек ее кровати. Я не могла себя заставить прикоснуться к ней или обнять, чтобы утешить. И поэтому чувствовала себя еще отвратительней. Это была всецело моя вина.

— Джил, мне так жаль, прости меня. Я не должна была говорить с Адрианом. Когда Ли упомянул о тебе, мне следовало прервать его и объяснить, чтобы он поговорил с тобой, если ты ему так нравишься. Мне вообще, в первую очередь следовало было поговорить с тобой… — Несла я полную неразбериху. Глядя на нее, я могла думать только о Зои, и ее ужасных обвинениях в день моего отъезда.

Как бы то ни было, в итоге моя помощь всегда приводила к плачевным последствиям.

Захлебываясь в рыданиях, Джил удалось выдавить из себя несколько слов, прежде чем разразиться по новой.

— Это не… не из-за того…

Я беспомощно смотрела на ее слезы, разочарованная сама в себе. Кристин и Джулия считали, что я суперсообразительная. Более чем уверена, что одна из них смогла бы успокоить Джил в сто раз лучше меня. Я потянулась и почти погладила ее руку, но отдернула в последний момент. «Нет, я не могу этого сделать». Говорил во мне голос Алхимика, этот внутренний голос всегда предупреждал меня держаться от вампиров подальше, такое прикосновение было слишком личным.

— Тогда в чем причина? — все-таки спросила я.

Она покачала головой.

— Это не… я не могу объяснить…, ты все равно не поймешь.

Думаю у Джил, было много причин расстраиваться. Неуверенность в ее королевском статусе. Нависшая над ней угроза. Быть отосланной далеко от ее друзей и родни, застрять с людьми под открытым солнцем. Я действительно не знала с чего начать. Прошлой ночью она меня до смерти напугала, отчаянным ужасом в ее глазах, когда проснулась. Но сейчас было по-другому. У нее горе. Оно шло от сердца.

— Могу я тебе чем-то помочь? — спросила я, наконец.

Ей понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки.