Кровные узы

Лорд Уильям встал, склонился над рукой леди Реднор, затем попрощался без слов и быстро ушел. Леа оставила его в полнейшем недоумении. Взглядом она дала понять, что не хочет говорить в присутствии мужа. Это дурной знак: она замужем всего лишь несколько дней, а уже ищет приключений на стороне. Такое поведение может дорого обойтись ей, особенно если она найдет себе кого-нибудь при дворе. С другой стороны, личный нравственный устав Уильяма не содержал табу на интимные отношения с чужими женами. Решение пришло почти мгновенно и принято было без колебаний: Уильям хотя и уважал лорда Реднора, но недолюбливал его. Если жена Кейна ищет приключений, он ей это устроит — тайно, безопасно и с удовольствием. Не пройдет и месяца со дня свадьбы, как великий воин Реднор получит роскошные рога, ни о чем даже не подозревая.

А Леа и в голову не могло прийти, что за мысли бродят в голове галантного кавалера, развлекавшего ее беседой. Напротив, все было прекрасно, если бы не его бестолковость: Из-за этого ей пришлось десять минут доказывать мужу, что она вовсе не скучает и ей здесь очень интересно. Однако даже после всех этих объяснений на душе у нее скребли кошки. Реднор бросал на жену такие хмурые взгляды! Едва турнир закончился, он тотчас отвез Леа в замок.

— Не важно, что ты мне там наговорила, но вид у тебя уставший, — заявил Кейн жене, отведя ее в спальню. — Ты белая, как моя рубашка. Останешься здесь. И, пожалуйста, гони всех прочь, чтоб не мешали. Немедленно ложись и отдыхай. Где твои служанки? Послать за ними?

— Нет, нет, милорд! Честное слово, со мной все хорошо, я только чуть-чуть утомилась, — пыталась успокоить мужа Леа.

— Мне надо идти, однако оставлять тебя одну мне совсем не хочется.

Леа недоуменно взглянула на Реднора. Ну что с ней может случиться здесь?

— Милорд! Если вы не можете остаться — ступайте. Но мне не нужно никакой другой компании! Я побуду одна. Это тоже неплохо.

— Ты говоришь правду? — Кейн пристально посмотрел ей в глаза.

Она кивнула. Реднор угрюмо разглядывал Леа. Женщины не любят одиночества — это он знал точно.

— Не впускай никого, кроме служанок, — строго приказал он.

— Хорошо, милорд, — покорно согласилась Леа, которая только сейчас поняла, как устала. Она кивнула мужу, с трудом подавляя зевоту.

— Ложись, чтобы я мог уйти со спокойной совестью.

Леа сняла туфли и улеглась в постель. Кейн сделал, было, шаг к ней, потом вдруг неожиданно улыбнулся и вышел из комнаты. Девушка закрыла глаза и тотчас заснула.

Глава 8

К слову сказать, Леа лишь со стороны казалась хрупкой. Не прошло и часа после ухода Реднора, как она проснулась, кубарем скатилась с постели и бросилась к сундукам Реднора. Мысль о том, что там у мужа с вещами, не нужно ли что-то залатать или почистить, давно не давала ей покоя. Она вытряхнула все наружу и оказалось, что чинить нужно буквально все! Вещи были заношены и обтрепались. Она только ахала и сокрушенно качала головой.

За этим занятием и застал ее Реднор, который вернулся со встречи с Филиппом Глостером. Тот был совсем плох, едва говорил и дышал с трудом. Кейну было невыносимо жаль своего друга, и весь путь, который он проделал от шатра Филиппа до своей спальни в замке, его преследовало видение иссиня-бледного лица умирающего человека.

Он вошел в покои так тихо, что Леа и не заметила. То, что он увидел в спальне, привело Кейна просто в бешенство. Первое, что пришло ему в голову — она рылась в его вещах, выискивая деньги или украшения! Такое с ним уже случалось.

— Чего ты роешься в моих вещах? — заорал он во всю мощь своих легких.

Его окрик буквально приковал ее к полу. Она так и осталась растерянно стоять на коленях посреди всей этой груды вещей. Не выпуская из рук старую рубашку, она хотела объяснить, в чем дело, но при взгляде на Реднора у нее вырвались совершенно другие слова:

— О, Господи, что случилось? Что-то не так?

— Ничего, — мрачно обронил Кейн. — Все так. Вот только есть ли Господь на небесах?

Его трясло от бешенства. Леа поднялась с колен и теперь стояла не шелохнувшись. Что же делать? Вести себя так, словно ничего не произошло? Она боялась спросить мужа, что с ним, но ей хотелось как-то помочь ему! Медленно, очень медленно, боком она подошла к Кейну; он обнажил зубы в каком-то дьявольском оскале. Леа встала прямо перед ним и молитвенно сложила руки.

— Отчего бы вам не присесть, милорд? — спросила она с дрожью в голосе. — Скажите, чем я обидела вас? Я исправлюсь.

По лицу Реднора было видно, что он в ярости. Отец злился так же, когда случалось что-то плохое и ничего уже нельзя было поправить. Сейчас последует жуткая брань. Леа не понимала, что дурного она сделала, но уже приготовилась к худшему. К ее изумлению, Реднор спрятал лицо в ладонях и так стоял некоторое время. Потом он стал осматривать комнату, словно не узнавал ее. У него был такой растерянный вид, что Леа, набравшись мужества, вновь заговорила:

— Я очень прошу вас, сядьте.