Кровные узы

Она тщательно сняла размеры с камзола и принялась за рубашку, откисавшую в лохани. Пятна почти сошли, но оказалось, что, несмотря на великолепие материи, пошита она была, как и камзол, из рук вон плохо. Леа повесила рубашку сохнуть у огня в комнате мамы — в ее собственной камин отсутствовал — и принялась латать темно-голубые штаны. Зажечь свечи она не решилась, и потому пристроилась поближе к огню: свечи стоили дорого, и мать пользовалась ими чрезвычайно редко. За этим занятием и застала Эдвина свою дочь.

— Леа! Что это ты делаешь? — удивленно спросила она.

Погруженная в собственные мысли, Леа некоторое время смотрела на маму с явным недоумением.

— Чиню его одежду, — сказала она, наконец, так, словно в мире не осталось других мужчин, кроме одного-единственного — Кейна Реднора. — Она в таком плачевном состоянии. Мама, у меня лежит отрез ткани, приготовленный для нового белья. Могу я пустить его на новую рубашку для Кейна? По-моему, материала хватит, и если я начну шить сегодня вечером, то успею в срок.

Эдвина бросила на дочь долгий изучающий взгляд.

— Да, конечно, у тебя все получится. Если уж тебе так хочется поступиться своей обновкой… — Эдвина подумала, что могла бы пожертвовать всем ради дочери или своих родителей, когда они еще были живы. Но пойти на это ради совершенно незнакомого мужчины, который и так получит возможность вертеть ею как ему только заблагорассудится… Это выходило за пределы ее понимания.

— Ничего страшного, у меня есть две рубашки, которые еще вполне можно носить. — Камин полыхал огнем, и лицо Леа порозовело. Эдвина не могла бы сказать наверняка: покраснела дочь от смущения или от жара, исходившего от пылающего очага.

— Зажги свечи, а то подожжешь волосы.

Леа немедленно повиновалась. Она встала, сходила за свечами и установила их на столе неподалеку от очага. Эдвина поймала дочь за руку, когда та подошла к рубашке лорда Реднора — проверить, не высохла ли она.

— Леа, а ты довольна? — Теперь стало ясно, что девушка действительно покраснела и явно не от близости к камину. Это насторожило Эдвину.

— Да, мама, — кротко ответила Леа.

— Ну, разумеется, по-другому и быть не может, если так решил твой отец. Но… ты долго разговаривала с лордом Реднором. Как, по-твоему, ты ему понравилась?

Леа смиренно стояла перед матерью, не поднимая глаз.

— Не знаю. Он был очень… любезен, — через силу ответила Леа.

Эдвина поняла это по-своему.

— Леа, ты должна радоваться тому, что посылает тебе Господь. Бесспорно, лорд Реднор не так уж молод, да и не красавец, как тебе хотелось бы того. Он совсем не похож на рыцарей, о которых пишут в твоих книгах. Но дать тебе он может многое: лорд Реднор богат, он известный человек, к мнению которого прислушиваются самые влиятельные лица в нашей стране. После смерти графа Гонта он станет одним из самых могущественных людей в королевстве. Радуйся, что его выбор пал на тебя.

— А я и радуюсь, мамочка. Я всем довольна. — Девушка снова потянулась за иголкой.

Ответ Леа привел Эдвину в полнейшее недоумение. Ее дорогое дитя находилось полностью во власти собственных мыслей, прочесть которые ей было пока не под силу.

— Все, рубашка уже высохла. — Эдвина ласково прикоснулась к руке Леа. — Заштопай ее, а я помогу тебе раскроить новую.

3

За роскошным утренним столом разговор не клеился, поскольку у всех собравшихся вид был довольно-таки утомленный. Пемброк и Гонт полночи пили, а Эдвина промаялась без сна, борясь со страхом за будущее дочери, опечаленная ее замкнутостью. Леа провела ночь за шитьем, а лорд Реднор долго промучился без сна и, в конце концов, лег на пол. Однако и это не принесло ему облегчения — не давали покоя видения. В итоге он перебрался в кресло и до утра просидел перед камином. Он был рад лишь одному — похоже, отец ничего не заметил, так как накануне крепко выпил.

Первой из-за стола поднялась Леа. Это было совсем на нее непохоже, тем более, когда за столом оставались сидеть гости. На завтрак подали холодное мясо, пирожные, яйца, хлеб и вино, но девушка ни к чему не притронулась. Бормоча извинения, она удалилась на женскую половину замка. За столом она поймала себя на мысли, что чувствует себя неловко рядом с Кейном. Она чуть не выронила хлеб и едва не пролила вино, когда несколько раз украдкой взглянула на Реднора. Его лицо с красными воспаленными глазами казалось сердитым.

Потом Пемброк и Гонт уехали поохотиться. Они несколько раз звали с собой Реднора, но тот весьма грубо отказался. Он надумал прогуляться вдоль крепостной стены до рва, а потом пройтись по полям, что прилегали к замку. Леди Эдвина сновала из одной башни в другую по всяким домашним делам. Некоторое время она присматривала за ним, а потом отправила ему вдогонку Леа — просто подумала, что так приличнее. А то приедет Гонт с охоты и узнает, что сын в одиночестве целый день слонялся по округе.

Кейн с закрытыми глазами сидел под деревом, когда к нему подошла Леа. Каким-то неведомым чувством он понял, что она рядом, и у него сразу как-то потеплело на душе.

— Добрый день, милорд, — вежливо приветствовала его девушка.