Кровные враги

— Возвращайся ко мне, малышка, — тихо попросил я, понимая, что не услышит, чуда не произойдет, по крайней мере, не в это самое мгновение. — Не могу без тебя, Снежа. Ты бы поторопилась, а? Сил у меня становится все меньше. Еще немного, и уйду к праотцам. Но хуже всего, Снежка, что и тебя потащу за собой.

Это было откровением и осознанием слабости с моей стороны. Еще пару дней назад я не собирался отчаиваться. Но неделя без еды — слишком много, даже для такого древнего, как я.

24

Я не спал. Это было сродни беспамятству, когда тело погружается в забвение, а мозг частично воспринимает все, что происходит вокруг.

Снежану я чувствовал. Она была рядом. Аромат ее крови пьянил и манил. Клыки удлинялись, норовили прокусить нежную кожу в том месте, где бился пульс. Жажда крови обуяла меня настолько, что становилось физически больно, а горло пересохло.

Но я не двигался. Уже не хватало сил, чтобы сопротивляться собственному безумию. И только Снежана держала меня от последнего, крошечного шага в бездну.

Она была рядом. Я чувствовал ее. Видел в своих мыслях ее стройную фигуру и белоснежные волосы, рассыпавшиеся по плечам.

Моя волчица приближалась ко мне, пронзая мою черную душу своей улыбкой. И ее глаза светились голубизной летнего неба.

Однако здесь мы были не одни. Я чувствовал чужака. Кто-то наблюдал за нами. Кто-то, настолько сильный и могущественный, что способен контролировать каждое движение Снежаны.

Я протянул руку. Попытался дотянуться до Снежаны. Тщетно. Она отпрянула, оказавшись в нескольких метрах от меня.

— Нет… — пробормотал я.

А за спиной раздался знакомый голос ведьмы. Виктория что-то бормотала, назойливо, словно острым скальпелем рассекая искалеченное тело.

— Не пускай ее к нам, Хэльвард! — резко потребовала Снежана.

Но я знал, что слова исходят не от моей Снежаны. Словно кто-то говорил за нее, а нежные губы моей жены послушно шевелились.

— Нам и вдвоем хорошо, любимый! — не унимался кукловод Снежаны, заставляя ее шевелить губами.

— Хэльвард! — резко закричала Виктория, оглушительно, взрывая мой слух своим голосом. — Тяни ее! Держи! Не отпускай!

Увидел, как за спиной моей волчицы Тьма начала приобретать очертания, формироваться в силуэт, но я не мог рассмотреть лица. Зато теперь знал, что способен вернуть жену. Ведь когда видишь врага, с ним бороться легче.

— Снежана! — скомандовал я, попытался достучаться до моей волчицы.

Тьма не пускала. Видел, как потоки струятся по белоснежным прядям, по бархатистой коже обнаженных плеч, оплетают босые ступни.

Я видел, что моя жена пытается бороться. Ее глаза на доли секунды приобретали былой небесно-голубой оттенок, а потом вновь их затягивала тьма.

— Снежа! — справа от меня возник еще один силуэт. Он источал яркий, белый свет, и успокаивал.

Томирис, мать Снежаны, пришла на помощь.

Моя волчица потянулась к ней, ощутив родственную душу и материнское тепло. Но стоило Томирис приблизиться к дочери, как Тьма стремительно сдавила горло моей Снежаны, заставляя мою малышку корчиться от боли.

— Не позволю! — взревел я.

Ярость ослепила, все тело взорвалось адреналином, а каждая клетка тела наполнилась Силой.

— Моя! — рычал я.

В одно мгновение все изменилось. Мое тело буквально взрывалось от чистейшей энергии, появившейся неожиданно. Словно незнакомый неисчерпаемый источник питал меня. Такого могущества я никогда не испытывал прежде. Сейчас мне казалось, что я способен испепелить саму Тьму.

Я смог дотянуться до Снежаны. Стоило коснуться ее ладони, как Тьма отступила, зашипела, отпрянула от моей волчицы.

Снежана, точно подкошенная, начала оседать. Успел подхватить ее хрупкое тело. За спиной Виктория и Томирис плели свои заклинания, все дальше отгоняя Тьму.

— Все хорошо, Снежа, — бормотал я, прижимая жену к груди. — Ты со мной.

Но Снежана молчала. Зато была рядом со мной. Осталось понять, где я находился, и выбраться. Радовало то, что мать Снежаны была рядом. И Виктория, да. Пусть я и был зол на старуху, а все равно принял ее помощь.

— Приди в себя, упырь! — раздался ехидный голос Вики, а следом ощутил, как плечо опалило огнем.

С трудом приоткрыл глаза. Я лежал в своей кровати. Снежана — рядом, на подушке. Пусть все еще была в обличие зверя, но тихо и безмятежно спала.

Зато Виктория, бодрая, сверкая высокомерным и презрительным взглядом, нависала надо мной.

— Как тебе поездочка по Темной стороне? — хохотнула Виктория. — Прежде, чем окончательно очнешься, вампир, напомню, что нельзя разбивать мои подарки!

— Понял уже! — процедил я, морщась от боли, сковавшей все тело.

Словно меня сбросило со скалы в самый глубокий обрыв и поболтало там как следует. Казалось, будто каждая кость была перебита и никак не могла срастись.

— Томирис видела кое-что, когда была там, с нами, — уже серьезно и не так воинственно пробормотала ведьма. — Но об этом мы поговорим позже. Тебе нужно поесть, упырь!

— А тебе отдохнуть, — заметил я, с трудом садясь в постели.