Кровные враги

Арчер стоял, как каменный истукан, подавляя соблазн обнять и утешить Сесилию Ридли. Он разглядел мольбу в ее глазах, но не доверял самому себе, понимая, что не святой. Все же нужно было что-то сделать, чтобы успокоить женщину. В кисете, висящем на поясе, он привез растертый в порошок корень валерианы, который Люси дала ему для вдовы. Он велел слугам принести вина, всыпал в бокал немного порошка и тихо сидел, наблюдая как Сесилия Ридли пьет эту смесь. Он подождал, пока бледность не исчезла с ее лица. Раны мужа явились для Сесилии большим потрясением, хотя покойника омыли и завернули в саван с ароматическими травами.

— Вам не нужно было смотреть, — сказал Оуэн.

— Нет, нужно. Я должна была удостовериться, что его подготовили к захоронению. Вот и удостоверилась. — Сесилия глотнула еще вина.

— Можете описать все кольца, что были на пальцах вашего мужа, когда он уехал?

— Кольца? Какое мне дело до колец? — вскричала Сесилия.

— Если каких-то не хватает, то мы сможем с их помощью отыскать убийц вашего мужа.

— Да, конечно! — Сесилия виновато посмотрела на него и вытерла глаза. — Сейчас постараюсь припомнить… — Она опустила голову на руки и задумалась.

Оуэн понадеялся, что подсыпал не слишком много порошка в ее вино. Ему бы не хотелось, чтобы лекарство начало действовать так быстро.

Но наконец Сесилия подняла голову и кивнула, глядя на Оуэна.

— В тот день Гилберт надел кольца, которые обычно носил, чтобы произвести впечатление. Он сказал, что архиепископ Торсби — гордый человек. А так как его пожертвование предназначалось для придела, в котором архиепископ завещал себя похоронить, Гилберту хотелось, чтобы архиепископ гордился полученным даром. Он надел четыре кольца: с жемчугом, рубином, лунным камнем и золотую печатку без камней.

Оуэн вспомнил, как ярко поблескивали кольца Ридли в лучах летнего солнца.

— Целое состояние. Хорошая пожива для грабителей.

Сесилия дернула плечом.

— Гилберт по-глупому гордился своими успехами. Но, я думаю, он путешествовал в перчатках.

Оуэн подозвал знаком служанку Сару, вертевшуюся поблизости.

— А теперь вам нужно поспать, — сказал он Сесилии.

Сам он намеревался проверить кольца на оставшейся руке Ридли и в пожитках, что доставили из таверны Йорка.

Сесилия поднялась и вдруг пошатнулась. Сара подхватила хозяйку.

— У меня вдруг закружилась голова, — объяснила Сесилия. — Спасибо, что помогла. — Затем она обратилась к Оуэну: — Гилберт всегда возил с собой маленький кошель с деньгами и важными бумагами. Здесь, среди вещей, которые привезли, я его не вижу. — Она потерла себе лоб. — Что вы подмешали в вино?

— Валериановый корень, — объяснил Оуэн. — Вы немного поспите. Вам обязательно нужно отдохнуть.

— Я бы предпочла выбрать для этого более подходящее время, — ответила Сесилия, но позволила Саре увести себя наверх.

Оуэн подождал, пока они не скрылись из виду, и только потом начал поиски. Вещей в мешке оказалось мало. Пара крепких ботинок, подбитая мехом шапка с длинным отворотом, закрывавшим шею; футляр с ниткой, иголкой и маленькими ножницами; другой футляр со щеткой, небольшим отполированным стальным зеркальцем, куском ароматного розового мыла, завернутым в тряпицу, небольшой бутылочкой розового масла, бритвой и зубочисткой из слоновой кости. Набор щеголя-путешественника. Пара простых рейтуз и заношенная рубашка в придачу. И никаких драгоценностей.

Оуэн повернулся к телу покойного. Сесилия не стала снова заворачивать его в саван, а просто набросила ткань сверху. Оуэн был ей за это благодарен. Лучше уж приподнять простыню, чем разворачивать. В этом жесте было меньше неуважения, хотя Оуэн сам точно не знал, кого боялся оскорбить — покойного или Всевышнего.

Левая рука Гилберта лежала ладонью вверх. Оуэн попытался перекрутить кольца, но пальцы так распухли, что ему не удалось это сделать. Тогда он присел и приподнял руку. Жемчуг и лунный камень. Значит, рубиновое кольцо и золотая печатка, скорее всего, были на отрубленной руке. Оуэн сомневался, что они все еще будут на пальцах, если руку когда-нибудь найдут.

8 На реке

Стражник на заставе Бутам не обратил внимания на мальчишку, который хромал рядом с повозкой, груженной навозом. Джаспер прятался в кустах возле дворца архиепископа до тех пор, пока не отдышался и не решил, куда направиться. Теперь, оказавшись за городскими стенами, он прошептал благодарственную молитву, не обнаружив никого, кто интересовался бы им. Ему оставалось только пройти вдоль стены аббатства до башни Святой Марии, а затем свернуть к реке. Дом Женщины с Реки найти легко. Джаспер не сомневался, что сумеет до него дойти.