Кровные

–Земля эта полностью принадлежит моему мужу. И ты с легкостью можешь оказаться на улице, как только я этого пожелаю, стоит только мне сказать об этом мужу. – самодовольно произнесла Ханна.

–Мама, не надо. – тихо проговорил Манзур, чуть подергивая подол матери сидя возле нее. Только сейчас он понял, что не стоит спорить с Найлей, и вставать у нее на пути, а тем более на ее территории, пусть и по наследству она передается по мужской линии.

Во дворе послышался шум – Данис, сполоснувшись прохладной водой прямо возле баньки, по пути обратно в хижину заскочив в новый дом, и проанализировав окончательные работы, довольный, в легких штанах, светлой майке и полотенцем на плечах вошел в хижину.

–Вы ошибаетесь. Очень сильно ошибаетесь.

По выражению лица Ханны, можно было заметить, как ей не нравиться гордый и самодовольный тон Найли. Она тут же хотела возразить ей и вставить свое слово, но Найля не предоставив Ханне такой возможности, тут же продолжила.

–Вы его совсем не знаете. Он не такой, совсем не такой, каким вы его представляете, и он никогда и ни за что меня из дома не выгонит. Можете выкинуть эту мечту из своей головы. Он, скорее, умрет, чем разлучиться со мной.

«Что-о-о-о?», сказала про себя Ханна. От услышанного из уст Найли, она, не веря ее словам, разинула рот, не сумев даже ответить.

В дом вошел счастливой и довольной улыбкой Данис.

–Ох! Как хорошо-то, прохладненькой водичкой искупаться. – Данис, изумленно глядя на всех присутствующих, почувствовал напряженную обстановку в доме. Дети смотрели на Ханну с Найлей, которые не сводили друг с друга злобные сверлящие взгляды.

–Я что-то пропустил? Что произошло?

Найля изящно нагнулась и взяла корзину, вышла из хижины, прошептав Данису, коснувшись другой свободной рукой его руки в зоне локтя:

–Спорили, кого ты больше любишь: меня или жену.

10

Уложив детей, Ханна нервно стелила постель на ночь. Данис вплотную подошел к ней.

–Что произошло? Объяснишь мне?

Ханна, посмотрев на своего ожидающего от нее ответа супруга и прекратив свои действия, подошла в комнатку детей и заглянула внутрь, чтобы удостовериться, что они крепко спят. Посапывая, дети спали глубоким и сладким сном. Она резко развернулась к супругу.

–Не хочу будить детей – выйдем на крыльцо.

Она направилась к выходу. Данис следовал за ней в ожидании того, что сейчас начнутся ревностные заявления, и истерическая критика. Оказавшись на крыльце наедине с супругом, Ханна плотно закрыла за собой дверь.

–Я не хочу жить вместе с Найлей, я не смогу делить с ней один дом. Делай что хочешь, но я не буду жить с ней в нашем новом доме, пусть уходит куда хочет! – отстраненно скрестив на груди руки и глядя в дальнее небо, сказала Ханна.

Выражение лица Даниса тут же поменялась со спокойного на раздраженного и серьезного.

–Это даже не обсуждается.

–Это земля наша! Если ты это не сделаешь, тогда я ее вышвырну отсюда! – всеми своими знаниями по правам владельца земли, она понимала, что полноправное решение по каким-либо изменениям на данной земле принимает владелец земли, а именно Данис. Но, как жена, мать, хозяйка в доме, ей хотелось иметь свое слово, чтобы в этом новом месте она заимела свой авторитет жены владельца земли. Ханне с самого первого дня пребывания в деревне в окружении племянницы супруга было не по себе. Она мешала ей своим присутствием как заноза на пальце, мешая выполнять какие-либо действия.

–Ты как сама прекрасно знаешь, что этого ты не сделаешь. Ты же адвокат-юрист. Сама все знаешь. А если ты это все-таки наперекор всему сделаешь, я тебя накажу.

Ханна от удивления уставилась на своего мужа круглыми глазами. За все годы совместной жизни, супруг в ее адрес никогда не говорил ей подобного, никогда не поднимал руку, не угрожал и не был таким злобным как сейчас.

–Данис, но. – неуверенно начала Ханна, теперь уже боясь его.

Супруг, развернувшись, собрался уходить в дом, но остановился.

–Почему она тогда так высказывается? – ее глаза покраснели и налились слезами.

–Как?

–Почему она сказала, что я тебя не знаю, совсем не знаю, и, что ты, скорее, умрешь, чем выгонишь ее из дома.

–Конечно! Как я могу ее выгнать! Сама подумай! Она наша близкая родственница! Она здесь родилась и выросла! Как ты сама могла такое ей сказать!

–Данис. Милый мой! Я все понимаю. – рукавом халата вытерев скатившиеся слезы и всхлипнув носом, Ханна взяла свои нервы под контроль и, успокоившись, продолжила, приникнув к супругу. – Ты же знаешь, как я тебя сильно люблю. У нас с тобой прекрасные дети. И все у нас в семье было хорошо, пока мы не приехали в эту деревню. Тебе не кажется, что здесь происходят странные вещи. Мне начали сниться кошмары. Причем очень неприятные. И, мне порой, довольно не комфортно в присутствии Найли, она иногда бывает очень странной и загадочной. Сначала история в озере, когда мы с ней купались, потом тот дурацкий сон с Кларой, а сейчас исчезновение Манзура. Тебе не кажется все это странным, Данис? Я ведь не только о себе думаю, я за всех нас переживаю.