Кровный враг (ЛП)

Не обращая внимания на реакцию толпы, Маркус поднёс кровоточащие запястье над цепочкой серебряных чаш, встроенных в край саркофага. Алые капли упали в первый из вогнутых сосудов, начиная постепенно переливаться из чаши в чашу, где пролитая кровь смешалась с тайным католическим осадком и подверглась алхимическим преобразованиям, прежде чем через металлический стержень попала в ампулу над окаменевшими челюстями Виктора. Медленно, тщательно, кровь Маркуса капала из полости в рот Виктора.

«Моя кровь тебе, мои мысли тебе», — скандировал Маркус, — «Прими мои воспоминания, Виктор из Молдавии, и воспоминания Амелии передо мной, так как последовательность не должна быть нарушена».

Соня в ожидании затаила дыхание. Только старейшина обладал знаниями и концентрацией, чтобы сделать то, что Маркус делал сейчас: передача полной и последовательной записи двух последних веков в спящее сознание её отца, чтобы Виктор пробудился с полным осознанием всего, что случилось пока он спал. Не только воспоминания Маркуса, но и Амелии, переданные Маркусу во время его пробуждения сто лет назад, были переданы Виктору через бессмертную кровь Маркуса.

Алые слезы вызвали незамедлительные перемены в трупе. Веки Виктора задрожали, как только кровь потекла по его горлу. Хрип донёсся из его высохших лёгких. Опираясь на стенку саркофага, Маркус приложил пальцы к горлу Виктора. Он удовлетворённо кивнул, когда он обнаружил у него слабый пульс.

«Старейшина пробуждается!» — объявил Маркус. Несколько отдельных капель крови упали на кожу Виктора, прежде чем запястье Маркуса исцелилось. Мгновенно участки здоровой розовой кожи появились там, где алые капли коснулись кожи Виктора. «Последовательность продолжается!»

Громкое ликование донеслось из толпы собравшихся вампиров, хотя и с вялым «ура» Николая. Горло Сони сжалось от волнения. Она вытерла кроваво— красные слезы с глаз.

Ее любимый отец пока ещё не был собой, конечно, но Соня знала, что он быстро поправится, благодаря достаточному количеству времени и крови. Последнее уже ждало его в личном лазарете в задней части склепа. Завтра, в это время, он снова будет гордым и величественным отцом из её воспоминаний.

«Большое спасибо за участие в этом священном событии», — сообщил Маркус собравшимся, — »но сейчас Виктору нужно отдохнуть. Вы все можете вернуться к своим обязанностям и развлечениям».

Один за другим, члены Совета и их коллеги, вышли из склепа. Николай покинул помещение в неподобающей спешке, в то время как остальные ушли сдержанно и величественно. Только Соня задержалась, чтобы помочь Маркусу с восстановлением своего отца. Маркус подождал, пока последние из вампиров покинут помещение, прежде чем подозвать Соню.

«Вот тебе и пышность и церемония «, — отметил он, — «Теперь проследим за восстановлением твоего благородного отца».

Лазарет был скрыт за парой толстых дубовых дверей прямо напротив главного входа в склеп. В то время как Соня поспешила открыть двери, Маркус установил массивный саркофаг на ряд дорожек, встроенных в плиточный пол. Через несколько минут гроб покоился на пороге лазарета, между двумя колоссальными каменными колоннами.

Ванна в римском стиле ожидала в лазарете — прямоугольный мраморный бассейн, наполовину заполненный красной кровью. Пара здоровых быков были пожертвованы, чтобы заполнить эту ванну, в то время как очаг под ванной сохранял её кровавое содержимое теплым, как будто только что пролитым. Изобретательное зелье, сделанное из слюны пиявок, мешало малиновому содержимому бассейна сворачиваться.

Аромат такого количества свежей крови опьянял. Соня пыталась представить себе, каково это купаться в такой ванне. По ее телу пробежала дрожь. Говорили, что сама Амелия иногда предавалась такому роскошному омовению в целях сохранения своей красоты.

Саркофаг продолжал свой путь к ванне до тех пор, пока тело Виктора не погрузилось на половину в кровь. Его иссохшее тело поглощало малиновую жидкость как губка, обретая новую жизнь с поглощённой кровью. Блестящие голубые глаза резко открылись и посмотрели на мир в первый раз за два века. Хриплый шепот донеся из его горла.

«Илона... мертва?»

Соня боролась с рыданием. Кровь Маркуса действительно передала ужасную правду её отцу.

«Да, друг мой», — сказал Маркус, перегнувшись через погруженный гроб, — «Я боюсь, что это так».

Старейшина повернулся к Соне, которая беспокойно стояла у подножия кровавой ванны. «Теперь, оставь нас дитя. Мне и твоему отцу нужно многое обсудить».

***

Соня ходила взад и вперед в холодном склепе. Она смотрела на закрытые двери лазарета, ожидая появления Маркуса. Не смотря на то, что ей хотелось пообщаться со своим отцом, она также опасалась. Кто знает, как он отреагирует на смерть её матери? Насколько она знала, они были преданы друг другу в течение почти шести сотен лет.