Кровопролития на Юге

Долго еще католики и протестанты обвиняли друг друга в нападении, повлекшем за собой эти роковые дни. Но затем Франсуа Фроман сам позаботился о том, чтобы развеять всевозможные сомнения на этот счет, выпустив в свет книгу, в которой изложена часть подробностей, предложенных нами читателю, а также описано вознаграждение, каковое он получил, вернувшись в Турин. Вознаграждение было таково: решение французской знати, пребывающей в эмиграции, касательно г-на Пьера Фромана и его детей, проживающих в городе Ниме. Воспроизводим здесь в точности сей исторический документ.

«Мы, нижеподписавшиеся французские дворяне, убежденные в том, что дворянство лишь затем было учреждено, дабы стать наградой за отвагу и поощрением доблести, объявляем, что шевалье де Гир представил нам доказательства отваги, преданности королю и любви к родине, кои проявили г-н Пьер Фроман-отец, казначей духовенства, и его сыновья Матье Фроман, буржуа, Жак Фроман, каноник, и Франсуа Фроман, адвокат, жители Нима; отныне мы будем числить их, а также их потомков, дворянами, законно пользующимися всеми отличиями, свойственными людям воистину благородным. Поскольку добрые граждане, кои совершают выдающиеся деяния в борьбе за восстановление монархии, должны приравниваться к французскому рыцарству, чьи предки способствовали возведению королей на трон, объявляем к тому же, что в тот самый миг, когда обстоятельства позволят нам, мы все вместе будем просить его величество даровать этому семейству, прославленному своей доблестью, все почести и преимущества, принадлежащие воистину знатным людям, и предоставить в их распоряжение с первого же дня все привилегии, какими во Франции пользуется знать. Мы поручаем депутации, в каковую входят маркиз де Миран, граф д'Эпеншаль, маркиз д'Экар, виконт де Понс, шевалье де Гер, маркиз де ла Фероньер, обратиться к монсеньеру графу д'Артуа, монсеньеру герцогу Ангулемскому, монсеньеру герцогу Беррийскому, монсеньеру принцу де Конде, монсеньеру герцогу де Бурбону и монсеньеру герцогу Энгиенскому и умолять их возглавить нас, когда мы будем просить его величество предоставить семейству Фроманов все отличия, принадлежащие истинной знати.

Турин, 12 сентября 1790 года [13]».

В свою очередь лангедокские дворяне с радостью узнали о том, каких почестей был удостоен их соотечественник г-н Фроман; и вот они обратились к нему с нижеследующим письмом: