Кровососы

– Твой «друг детства» едва не стоил мне служебного кресла, – злобно пробурчал Емельянов. – Слишком сильно руки распускал на допросах. Конечно, порой просто необходимо кой-кого прессануть, но Козин переходил все допустимые границы. Полтора месяца назад он до полусмерти избил... даже не подозреваемого. Свидетеля! Тот надолго слег в больницу. Родственники учинили страшный скандал. Дошло до... – подполковник указал пальцем в потолок. – Правда, сор из избы выносить не стали. Газеты без того милицию регулярно пинают... В общем, дело с грехом пополам замяли, зато начальство вздрючило меня, у-у-ух! – Подполковник содрогнулся. – Ну а я предложил Козину: или, сукин сын, убирайся к чертями собачьим «по собственному желанию», или... пеняй на себя. Сгною... – Емельянов жадно выпил еще полстакана «лекарства». – Не ожидал от тебя, Виктор, не ожидал, – укоризненно покачал головой он. – С такой швалью дружбу водишь.

– Успокойся, Иван, Витя пошутил, – вмешался Женька. – Козин ему «друг» в переносном смысле слова. Более того, заклятый враг.

– Неужели? – недоверчиво прищурился начальник ОВД.

– Точно, точно, – горячо заверил Кудрявцев. – Он, гад, в субботу средь бела дня любимую Витину собачку Мусю машиной переехал. А собачка-то не простая, китайской породы! Очень дорогостоящий экземпляр! Золотые медали на выставках брала.

Подыгрывая Женьке, я шмыгнул носом и смазнул несуществующую слезу.

– Причем, заметь, специально переехал. Трое свидетелей могут подтвердить. В том числе я, – продолжал заливать Кудрявцев.

– Бедное животное мирно писало у деревца, подняв лапку, а он ее колесом. Только мокрое место осталось. Потому мы и пришли.

– Сколько отдал за собачку? – полюбопытствовал подполковник.

– Тысячу долларов, – скорбно потупился я, одновременно подумав: «Вряд ли поверит. Уж больно нелепо все выглядит. Собачка Муся... подняв лапку... Тьфу».

Однако одуревший с похмелья начальник ОВД ничуть не усомнился в правдивости этой бредовой истории.

– Прискорбно, прискорбно, – сочувственно поцокал языком Емельянов. – Дорогая собачка. Надо же. Тысяча долларов. К сожалению, ничем помочь не могу. Разве что домашний адрес Козина подскажу. Попробуйте договориться о возмещении убытков. Если не получится – обращайтесь в суд.

Я едва сумел сдержать торжествующую улыбку...

* * *

До встречи с Кириллом оставалось достаточно времени, и мы, наскоро перекусив в первом попавшемся кафе, поехали в «гости» к Козину, который, подобно покойному Жмурову, обитал хоть и в пределах Москвы, но в собственном доме неподалеку от станции Новодачная, что по Савеловской железной дороге. Согласно полученной от Емельянова информации, Роберт Козин жил один: ни жены, ни детей, ни родителей... Подполковник всерьез подозревал своего бывшего подчиненного в гомосексуализме, и я вполне допускал такую возможность. В среде последователей сатанинских культов половые извращения не только не порицаются, но всячески приветствуются.

Я предусматривал два варианта развития событий.

Если хозяина нет дома – тщательно обыщу его берлогу; если он там – обезврежу, допрошу с пристрастием да ликвидирую по-тихому...

Оставив Женьку на дороге в машине и строго-настрого наказав ему не глушить мотор, дабы в случае чего успеть по-быстрому смотаться, я неторопливо двинулся по узкой безлюдной улочке. Жилище экс-следователя – двухэтажное кирпичное здание с остроконечной крышей – находилось в самом конце улицы и было обнесено высоким деревянным забором. Проигнорировав укрепленную на воротах табличку с несколько двусмысленной надписью: «Просьба стучать», я подпрыгнул, ухватился за край ограды, подтянулся на руках и перебросил тело во двор. К крыльцу вела расчищенная от снега, присыпанная песком дорожка. По счастью, собаки Козин не держал, иначе не миновать бы шума, лая, рыка и в конечном счете убийства ни в чем не повинного животного. Прислушавшись, я не уловил никаких подозрительных звуков, подошел к двери, отпер отмычкой замок и проник вовнутрь. В ту же секунду сильный удар тупым, тяжелым предметом по затылку швырнул меня лицом на пол.

В голове взорвалась шаровая молния. Сознание затуманилось и померкло...

Глава 6

Очнувшись, я обнаружил, что сижу на полу в углу комнаты, перед глазами плавают разноцветные круги, кисти скованы наручниками, а напротив, широко расставив ноги, стоит глистообразный белобрысый тип. Спустя некоторое время, когда зрение более-менее нормализовалось, я опознал в типе господина Козина. Окрыленный легкой победой, экс-следователь лучился самодовольством и даже не удосужился завернуть мне руки за спину. Зато «браслеты» затянул до предела. Известная ментовская уловка. Затекшие ладони болезненно ноют, немеют. Постепенно боль станет нестерпимой, а проведешь в таком состоянии несколько часов – могут потом руки ампутировать.

– Попался, красавчик, – садистски промурлыкал Козин. – Выкладывай, зачем пожаловал? Небось барахлишком разжиться хотел?

Оказывается, он принимал меня за обыкновенного крадуна[24]. Гм, тем лучше.

– Не бейте, пожалуйста, – плаксиво заканючил я. – Отпустите. Я больше не буду.