Кровоточащая чаша (ЛП)

— Я политик, Фаддей. Я принял эту роль, когда получил титул лорда-инквизитора. Моя задача заключается в том, чтобы священные ордены Императорской Инквизиции были в состоянии выполнять свою работу, и порой это требует некоторой взаимных услуг. У меня есть полномочия, чтобы заставить архимагоса ультима Криола подчиняться и командование Механикус подверглось рейду в поисках нужной тебе информации, но кто тогда станет ремонтировать варп-двигатели на наших кораблях? Кто найдет нам лекарство от чумы Тетуракта? Именно это взаимодействие удерживает Империум вместе, Фаддей. Если тебе посчастливиться, ты никогда с этим не столкнешься, но кто-то должен, и этот кто-то в данной ситуации — я. Желаю тебе всего наилучшего, инквизитор. Продолжай работу на благо Императора.

Фаддей слегка поклонился и развернулся, чтобы уйти.

— Я также надеюсь, — добавил Колго, — что ты не планируешь ничего поспешного.

— Я об этом даже и не мечтал, лорд Колго. Вы полностью прояснили свою позицию, и это мой долг проследить, чтобы ваши указания не подвергались сомнению.

Фаддей покинул комнату для аудиенций с высоко поднятой головой. Колго улыбнулся и решил, что Фаддея ждет большое будущее в том случае, если он уцелеет.

Саркие Аристее было сорок три года. Она родилась в ульях Металора, темном, жарком месте, где поколения проживали свои бесцельные жизни в мастерских или засасывались в кошмар подулья. Саркиа вырвалась. У нее был острый ум и еще более острое чувство долга. Империум нуждался в каждом крошечном гвоздике и болте, который производил Металор, но Саркиа могла больше сделать для Императора. Она была достаточно религиозной и умной, и боялась жизни посредственности. Она нуждалась в Адептус Механикус настолько же сильно, как и они нуждались в ней, и рекрутах подобным ей.

Саркию принял храм Бога-Машины на Металоре, и жрецы донесли до неё первые истины Омниссии, духе, текущем через все механизмы, чьи помыслы были чистой логикой и служение которому было сбором знаний. Она стала компетентным и полезным адептом, и к тому времени, как её перевели в сектор Стратикс, она считалась потенциальным техножрецом, по завершению её послушничества как низшего адепта.

Затем она заняла место на исследовательском станции на Стратикс Луминае, маленьком холодном планетоиде, едва заметном над доками самого Стратикса. Работа ей подходила, подальше от необъятных человеческих толп, и с этого момента она могла начать верить, что является частью чего-то значительного. В спартанской обстановке лабораторий она могла достичь чего-то, что повлияет на весь Империум. Она начала прикасаться к мистериям Омниссии, и религиозной силе несфальсифицированных знаний, добытых ради них же самих.

Затем эльдарские мародеры совершили дерзкий рейд в систему Страктикс, избегая стальной хватки боевых флотов сектора в цикле атак и перелетов, больше похожих на игру, нежели на войну. Эльдар, в своих быстрых как молния кораблях, плывущих по солнечным ветрам, выбрали Стратикс Луминае для следующего раунда своих игр. Но на этот раз, на их пути оказались космические десантники из Ордена Испивающих Душу. Сигнал тревоги застал ударный крейсер Испивающих Душу в ремонтном доке Стратикса, и результатом стала операция, зафиксированная в поврежденном, неполном файлах в архиве Ордена.

Саркиа Аристея пережила эльдарский рейд и жестокий ответ Испивающих Душу. Она была свидетелем тому, что происходило на Стратикс Луминае и кошмаров, которые за этим последовали. Затем, как и нескольким другим уцелевшим, ей предоставили спокойный пост на Эвмениксе. Она видела, как на её глазах погибала планета, умирала в криках вокруг неё, пока те же самые воины в фиолетовой броне из прошлого десятилетия не пришли и не унесли её с собой. Не было ничего удивительного в том, что её нашли почти обезумевшей от страха и шока.

Комната, выделенная для её допроса, было настолько комфортабельной, насколько возможно. Стены были затянуты материей, чтобы скрыть странную внеземную архитектуру. Ей выдали свежую смену одежды — неподходящее по размеру барахло сервов, но по крайней мере оно было чистым.

Паллас осмотрел её и подкармливал внутривенно, пока её здоровье не восстановилось, а щеки перестали так западать. Но она по-прежнему находилась на инопланетном звездолете, в ожидании допроса. И это все еще был капеллан Иктинос, расспрашивающий её.