Кровоточащие сердца

Мэв ненавидела каждую секунду происходящего. Мертвые должны оставаться мертвыми. Одно лишь знание того, что ее сестра говорила о ней с духами, вызывало у нее мурашки.

— Я не хочу знать, что говорят мертвые, — проворчала она. — Вот почему я не связалась с тобой.

— Ну, они не дают выбора в этом вопросе. Карминный герцог опасен, Мэв. И ты абсолютно ничего не знаешь о вампирах, — Беатрис подняла череп. — Но эта знает. Она знает о вампирах гораздо больше, чем ты, и тебе не следует связываться со старейшиной вампиров.

— Старейшиной? — это привлекло внимание Мэв. Она не хотела говорить с мертвыми, но могла узнать больше о вампирах. — Что дух имеет в виду?

Беатрис просунула ладонь под челюсть черепа и стала двигать ею, словно череп говорил:

— Решила охотиться на вампира, но не знаешь, кто такой старейшина вампиров? — затем она заставила череп смеяться, прежде чем положить его обратно на стол. — Прости.

— Не делай этого, — упрекнула Мэв.

— Я извинилась. Дух подумал, что это забавно, если от этого станет лучше, — Беатрис закатила глаза, явно не впечатленная тем, что ее сестра не повеселилась.

— Это не смешно, — прорычала она.

— Немного смешно.

— Просто скажи мне, что сказал дух, Беатрис, или я закончу заклинание, — Мэв подняла руку к зеркалу, намекая.

— Ладно, — Беатрис вздохнула и скрестила руки на груди. — По-видимому, у вампиров есть ступени. Те, кого мы видим здесь, в городе, сбежали от создавших их вампиров. Иногда процесс идет не так. Сбежавшие вампиры — это те, кто не прошел через изменение. Они живы, и это редкость сама по себе, но они не сохранили то, что делало их разумными.

Разум Мэв закипел от новости.

— Так ты хочешь сказать, что есть вампиры, которые так же умны, как и любой человек?

— Умнее. Они живут сотни лет, — выражение лица Беатрис сменилось беспокойством. — Некоторые из них, по-видимому, сумасшедшие. Столько лет в одиночестве, ну… до безумия кого угодно доведет. Большинство из них смотрят, как умирают все, кого они любят. Это ужасный конец.

— Не жалей их, — ответила Мэв. — Они не заслуживают нашей жалости.

— Думаю, заслуживают.

Сердце ее сестры было слишком большим. Вампиры были худшими из сверхъестественных существ, и Мэв отказывалась изменить мнение о массовых серийных убийцах.

Она покачала головой от слов сестры.

— Ладно, что дух знает об этом вампире? Я должна что-то знать о нем? Что-то, что поможет мне одолеть его?

— Старейшину не одолеть, — Беатрис посмотрела налево снова, внимательно слушала, а потом кивнула. — Дух не знала его. Она знала другого вампира, как он, которого звали Бартоломью. Он уже не зовет себя так.

— Откуда она его знала? — Мэв должна была знать, хотя она понимала, что ответ не будет хорошим.

Беатрис скривилась.

— Он убил ее.

— Ясное дело, — буркнула Мэв. — Это делают вампиры. Видишь? Все они убийцы, это в их природе.

— Вряд ли ты учитываешь все обстоятельства, Мэв. А если он хочет с тобой поговорить? Луна сказала, что он отправил тебе письмо, и что оно было личным…

Прежде чем сестра успела договорить, Мэв провела рукой по зеркалу и остановила заклинание, позволявшее им говорить. Она не хотела больше слышать о теориях Беатрис, и уж точно ее не волновало, что говорят духи. Они не помогали. Они просто хотели сказать ей то, что она уже знала.

Что она в опасности.

Какой шок!

Мэв дернула корсет и расстегнула чертовы застежки. Если бы она знала, что вампир будет смехотворно привлекательным, она могла бы надеть что-нибудь другое. Вероятно, она выглядела так, будто пришла к нему домой, чтобы угостить его позже.

Если подумать… Мэв подтащила туалетный столик к двери и сунула его под дверную ручку. Так, на всякий случай. Это не помешало бы вампиру войти, но, по крайней мере, она проснется, если кто-то попытается проникнуть в ее комнату.

А еще окно. У нее было мало вариантов, кроме как поставить на подоконник зеркало с туалетного столика. Поднять его было немного сложно, но она работала всю жизнь, так что могла поднять зеркало. Как только оно встало на место, никто не мог войти в комнату без ее ведома.

Приняв меры безопасности, она сняла с себя остальную одежду, осталась в тонком нижнем платье. Затем Мэв забралась на кровать и зарычала.

— Нельзя было дать более удобную кровать? — она бы ударила по подушке, но была уверена, что это все равно что ударить кулаком по деревянному основанию кровати. — Это хуже, чем женский монастырь, и те кровати должны быть неудобными.

Тем не менее, в отличие от своего спутника, Мэв не спала всю дорогу. И она устала. Она могла спать где угодно после того, как выросла в этом женском монастыре.

К сожалению, отдохнуть она этой ночью не смогла, вампир проник даже в ее сны.

Мэв будто была в сознании, хотя понимала, что это был сон. Ее не будил шум, потому что, даже открыв глаза, она увидела, что дверь все еще закрыта, а зеркало — в окне. И все же покрывало тянули по кровати, медленно обнажая ее все больше и больше.

Она посмотрела вдоль своей кровати, и у нее перехватило дыхание. Там стояла тень мужчины, его рука сжимала покрывало.