Кровожадный туман

А туман, позволивший разнестись по округе так напугавшим девушку звукам испускания автобусными колёсами воздуха, под воздействием донёсшегося от только что лопнувшего колеса и обдавшего ноги девушки холодом дуновения даже не всколыхнулся, оставаясь «висеть» вокруг их «колымаги» над землёй всё той же вязкой, плохо пропускающей свет пеленой. Только теперь – с испугу, наверное, – Ольге стало казаться, что он сделался ещё гуще и непрогляднее.

Девушка замерла на месте, не в силах унять буквально выпрыгивавшее у неё из груди сердце. Казалось бы, ничего страшного не случилось, – подумаешь, колёса! – да только как маленькому моторчику в груди это было это объяснить? Хорошо хоть разум смог уже избавиться от обрушившегося на него тогда испуга. Благодаря этому, когда спустя какие-то секунды, может даже их десятки, точно так же «испустили дух», одно за другим, и два других, с противоположной стороны, задних колеса автобуса, придав тому, в конце-концов, устойчивое положение, Ольга уже даже не вздрогнула. Хотя сердце её и не могло никак забыть первых трёх из тех «вздохов»…

Попробовав несколькими глубокими вдохами-выдохами обуять охвативший её нешуточный испуг, Ольга еле смогла заставить себя двинуться дальше. При этом она даже не стала смотреть на то, что было сейчас с колесом, лопнувшим самым первым, хотя и проследовала мимо него. Шаг, другой, третий… Походка выходила шатающейся, неуверенной, тем не менее, всего через какой-то десяток шагов девушка едва не налетела на водителя и ушедшего с ним парня, сидевших вплотную к корпусу автобуса на корточках и о чём-то тревожно, хоть и вполголоса, переговаривавшихся.

Коснувшись ногами спины одного из настигнутых в тумане лазутчиков – это оказался «водила», – что было немудрено в условиях царившей там отвратительной видимости, Ольга сразу же втиснулась и присела между ним и автобусом, а точнее, как оказалось, одним из задних колёс последнего, благодаря чему теперь смогла хорошенько разглядеть, что несколько мгновений назад её так испугало. То, что творилось с тем колесом, было за гранью нормального человеческого понимания! Оно как-будто растворялось в державшем его на себе асфальте. Со стороны это выглядело так, будто последний был какой-то раскалённой поверхностью, и колесо в месте контакта с ней просто мало-помалу сгорало, не оставляя после себя ничего, ни пепла, ни даже дыма. Так вот почему оно лопнуло! Лопнуло и теперь, сплющившись под тяжестью давящей на него массы автобуса, а в одном месте, словно нарочно, даже неудобно оттопырив и показывая всем вокруг «изъеденный» асфальтом торец только что образовавшегося края ещё уцелевшей части «растворявшейся» в дорожной поверхности покрышки, – тот, по всей видимости, вывернуло наружу потоком воздуха при недавнем «испускании духа» колесом, – медленно «сгорало», незаметно опускаясь всё ниже и ниже – «пожирающая» его дорога уже «подбиралась» к его металлической части.

Теперь было понятно, что послужило причиной столь внезапной «кончины» недавно «испустивших дух» автобусных колёс. Хотя и ни черта не понятно! Как, как могла сгореть, раствориться в асфальте или ещё неизвестно каким способом исчезнуть резина, отделявшая внутреннее, заполненное сжатым воздухом пространство колеса от «поедавшего» последнее асфальта?!

Ольге, как, наверняка, немногим ранее и водителю, и парню в «Аляске», даже захотелось потрогать дорожное покрытие рукой. С виду-то оно было самым обычным. И даже, несмотря на касавшийся его туман, как-будто сухим. Впрочем, ни она, ни, думается, её спутники делать этого тогда не стали. Хотя Ольге в те мгновения и вспомнилось, каким странным показался ей асфальт, когда она, выходя из автобуса, только на него ступила.

– 

Ни хрена себе! – только-то и смог, спустя где-то минуту после Ольгиного там появления, промолвить «водила», поднимаясь на ноги.

И тут взор его округлившихся от изумления глаз упал на «испачканную» белесой дымкой стенку автобуса, присмотреться к которой попристальней он, по всей видимости, ещё не успел. Последняя, даже если и не брать во внимание обволокший её туман, выглядела очень странной, и на первый взгляд даже было не понять, из-за чего. Сразу ясно было только одно – её поверхность теперь была совершенно не покрашена. Яркая красная краска, не заметить которой даже в условиях царившей там препаршивой видимости было невозможно, с поверхности многоместного пассажирского авто словно испарилась, придав той теперь очень необычный и даже немного жутковатый вид.

– 

Ты об этом говорил? – повернулся он к тоже уже поднявшемуся на ноги спутнику-парню.

– 

Ну да, – бросив короткий взгляд на затянутую дымкой металлическую поверхность, так же кратко ответил тот.