Кровожадный туман

Впрочем, бедной девушке-учёной сейчас было совершенно не до того, чтобы надолго обращать там внимание хоть на кого-нибудь. Разъедавший кожу туман, стремительно расползаясь по всему её телу и поглощая, поглощая, поглощая его кожный покров без остановки, причинял ей такие непередаваемые страдания, что она уже едва не срывала себе голосовые связки от отчаянных и полных мучения воплей.

Боль и безнадёжность не давали сосредоточиться, чтобы хоть немного подумать над тем, что в той ужасной ситуации можно было предпринять для своего спасения. Собраться с мыслями не выходило никак. В то же время девушка была уже всего в шаге от того, чтобы плюнуть на всё, перестать изо всех сил цепляться за своё сознание, – в этом случае оно бы непременно её покинуло, – и просто отдаться воле происходящего, подобно многим из её товарищей по несчастью, уже попадавшим вокруг на сиденья и на пол без чувств. И только отчаянный «крик» инстинкта самосохранения пока не давал ей этого сделать.

Наверное, именно этот «крик» в следующие минуты и заставил Ольгу всё-таки превозмочь охватывавшую её тело уже без остатка невыносимую боль, унять свои вопли и хоть немного пораскинуть мозгами. Секунда, другая её замученных размышлений… И тут она вспомнила, как в далёком детстве бабушка учила её просить о помощи Всевышнего! «Всегда, когда не на кого больше уповать, милостивого Бога о помощи моли! И он непременно поможет…» – говорила она внучке. Девушка даже выучила тогда наизусть, запомнив на всю жизнь, самую известную молитву «Отче наш», с помощью которой потом не раз молила отца небесного ей помочь. И ведь она и в самом деле её всегда в таких случаях получала!

– 

Слушайте все! – её крик словно разрезал охватившее салон автобуса и уже давно «зашкаливающее» напряжение ужаса и отчаяния. – Нам не остаётся ничего другого, кроме как молить о помощи Бога! И неважно, верующий Вы были до этого человек или нет, другого выхода всё равно ни у кого из нас нет. Поэтому, если хотите выжить, поверьте и повторяйте за мной!

В тот же миг заполнявшие салон крики все, как один, оборвались, и под крышей автобуса повисла почти абсолютная тишина. Это было очень удивительно, если учесть, что служило причиной стихнувшим воплям. И тогда Ольга, едва уняв громкость голоса, не дожидаясь ни от кого никакого ответа, начала чтение молитвы:

– 

Отче наш, Иже еси на небесех! – слова заветного текста разносились над головами сразу же затихших пассажиров настолько отчётливо, что не разобрать каждый слог сказанного было просто невозможно. Хотя Ольга и читала молитву, ничуть не адаптируя её к современному русскому языку. Слово в слово так, как научила её в далёком детстве бабуля. – Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.

Никто из заполнявших автобус несчастных не посмел ей не то, что возражать, даже хоть чем-то помешать, издав, скажем, какой-нибудь негромкий звук или создав какую бы то ни было суету, кроме того, что каждый тут же принялся, едва унимая мучившую его ужасную боль, повторять за ней заветные слова. И девушка продолжала:

– 

Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.

– 

Аминь! – вторили девушке абсолютно все в салоне, по-прежнему неведомо какими силами сдерживая в себе идущие из самого сердца вопли отчаяния и боли, и она в тот же миг продолжила молиться, начав чтение «Отче наш» по-новой:

– 

Отче наш, Иже еси на небесех…

…В чтении молитвы прошло какое-то время. Столпившийся в проходе между креслами и выглядывавший из-за спинок последних, окутанный кошмарным туманом народ продолжал во всё той же, почти звенящей тишине безропотное повторение за Ольгой всех до единого слов священного текста, и в их полных страдания и отчаяния глазах теперь угадывалась какая-то надежда. Последнее совершенно несмотря на то, что кровожадная дымка по-прежнему старалась растворить в себе и их автобус, и их самих – всех до единого из находившихся в последнем, уже почти обезумевших от ужаса, пассажиров.

Ольга всё повторяла и повторяла слова молитвы, уже почти обезумев от охватившего её тело невыносимого жжения, не веря больше ни во что, ни в один другой вариант спасения, и ощущая пока только одну единственную отраду – сгрудившиеся вокруг неё попутчики слово в слово повторяли за ней её мольбы ко Всевышнему. Уже в который раз она с идущей из самого сердца верой в то, что их мольбы будут услышаны, произносила слова заветного текста, и тут …