Кровожадный туман

Спокойно, граждане! Ничего страшного не случилось. Причиной остановки послужил обыкновенный туман, который, я думаю, долго не продержится. Так что скоро поедем.

Удивительно, но почти сразу там стало можно наблюдать, как умиротворяюще подействовал голос «командира» автобуса на его пассажиров. Их ропот стал затихать прямо на глазах, и через минуту среди них снова воцарилась былая тишина, нарушить которую какое-то время не решался никто.

Однако, нельзя было забывать и о скрывшемся недавно в зловещей, заволокшей всё вокруг дымке храбреце. Совсем скоро, минута за минутой, время его отсутствия перевалило за четверть часа.

– 

Посигнальте, пожалуйста, ещё, – голос первой начавшей бить тревогу женщины, который уже едва не срывался на плач, показал, что забывать о нём никто, кому это было положено, и не думал. Наверняка это была супруга смельчака.

И водитель на заставил себя упрашивать. Выступившие у него на лбу и подбородке, несмотря на то, что в салоне совершенно не было жарко, блестящие бисеринки пота красноречиво говорили о том, что он и сам был дальше некуда обеспокоен всем происходящим с их автобусом, в том числе и долгим невозвращением ушедшего в туман лазутчика. Равно как и всё остальное на его худощавом лице – нахмуренный взгляд, из-за которого подёрнутые проседью брови едва ли не сливались в одно целое, превратившиеся в узенькую полосочку под слегка заострённым носом плотно сжатые губы, напряжённые впадины на чисто выбритых щеках, ничуть не страдающие из-за снующих под кожей последних желваков…

В следующий миг по залитому туманом пространству со всех сторон автобуса снова разнёсся его басовитый сигнал. Один раз, не менее десяти секунд, затем снова, ничуть не короче. Однако, и теперь, после двукратного, протяжного рёва их авто, ничего вокруг последнего совершенно не изменилось.

Впрочем, так было только первые две-три минуты. Последовавшее же за ними течение времени показало, что на этот раз не всё вышло так мрачно. Никто из находившихся в салоне пассажиров ещё даже никак не успел отреагировать на безрезультатность последних из автобусных гудков, только что на какие-то мгновенья разрушавших поглотившую их источник тишину, как откуда-то со стороны лобового стекла послышались звуки вначале непонятной природы ударов, происхождение которых почти сразу прояснили донёсшиеся оттуда же крики женщины, что больше всех беспокоилась о скрывшемся в тумане разведчике:

– 

Открывайте скорее, Вы разве не видите, что он ранен?!

По автобусу снова прокатилась волна ропота, только теперь куда более возбуждённого. А из головной его части уже доносилось шипение, сообщившее всем в салоне о том, что входная дверь начала распахиваться. Совсем скоро со стороны последней донеслись звуки, которые рассказали, что в неё кто-то вошёл, хотя точнее было бы сказать ввалился, – этот кто-то, судя по всему, был не в силах стоять на собственных ногах. И тут самые худшие опасения подтвердил резанувший по ушам женский вопль:

– 

Андрей! Андрюша! Что случилось, Андрюшенька?!

Ольга и недавно представившийся ей Алексеем зеленоглазый брюнет, едва обменявшись короткими, полными беспокойства взглядами, разом вскочили с кресел, в то время как ропот в салоне начал стремительно перерастать в гомон. На то, чтобы выбраться в проход, ушли какие-то секунды, спустя которые они почти одновременно – первым Алексей, за ним Ольга, – ринулись по проходу между пассажирских сидений на тот полный отчаяния крик.

– 

Все остаёмся на своих местах! – заметив их, уже и без того обеспокоенный едва не начинающейся в салоне паникой, гаркнул на весь автобус водитель, и это, возможно, помогло удержаться на своих местах остальным пассажирам. Однако, Ольгу и Алексея уже было не остановить.

Ещё немного, самая малость, времени, и оба они, примчавшись к выходу из автобуса, увидели, что на самой верхней из ступенек у входной двери сидела полноватая дама в короткой, по пояс, чёрной кожаной куртке, на которую с головы спадала довольно толстая, русая коса, и под цвет кожанке облегающих джинсах. На коленях у неё покоилась голова какого-то мужчины, обмякшего, судя по всему, без чувств на тех же ступенях, надо думать, того самого смельчака, что только что уходил в разведку. Его ноги, расположившись на маленькой площадке перед всё ещё открытой дверью, едва не выглядывая на улицу…

В следующий миг взгляды тяжело задышавших от тут же охватившего их волнения Ольги и Алексея притянули голова и шея незнакомца, которые стали им очень хорошо видны, едва только они приблизились. Притянули и бросили в дрожь ужасающим состоянием своего кожного покрова, совершенно не прикрытого в те мгновения ни одним из находившихся поблизости элементов одежды. Это было жуткое зрелище, как-будто и с головы, и с шеи несчастного была содрана кожа, причём, с первой вместе с её волосяным покрытием. Или же кожа та была сожжена самой едкой, какая только может быть, кислотой.