Круг

Только закрыв за собой входную дверь, она позволила себе перевести дыхание. Плотный туман окутал сад, придав всему неопределенную форму. Стояла мертвая тишина, и Мину казалось, что ее шаги отдаются эхом по всему кварталу.

Метров через сто из тумана показались очертания машины Николауса. Мину села на переднее сиденье. Николаус поеживался от холода в своем слишком тонком пальтишке, изо рта его шел пар.

– Добрый вечер, – сказал он. – Впрочем, не знаю, подходят ли эти слова для такой роковой ночи, как эта.

Некоторое время они молчат. Мину смотрит на его руки, лежащие на руле. Кожа на них покраснела и обветрилась.

– Вам нужно купить одежду, – говорит она. – Теплую куртку, шапку и перчатки. Скоро зима. Вы можете заболеть.

Николаус смотрит на нее с благодарностью.

– Ты слишком добра ко мне. Слишком заботлива. Я не заслуживаю этого. Я хотел бы помочь вам. Я знаю, что выход есть, но… Я не помню… – Он морщит лоб. – Впечатление такое, будто где-то рядом со мной кружит мошкара. Но мошек я не различаю, вижу лишь трепетание их серых крыл.

Он вздыхает и поворачивается к Мину.

– Я не могу допустить, чтобы вы пошли прямиком в логово льва, – говорит он.

– У нас нет выбора. Львица говорила с нашими родителями.

– Вы можете… прогулять. Ведь это так называется?

– Мы не можем прогуливать вечно. К тому же вряд ли она собирается прикончить нас в своем кабинете посреди бела дня в школе, полной народу.

– Может, она как раз и хочет, чтобы вы так думали, – бормочет Николаус.

27

– Пожалуйста, входите, – говорит директор.

Адриана Лопес одета в темно-зеленое платье до колен в стиле шестидесятых годов прошлого века и черные ботильоны из кожи какой-то рептилии.

Она садится в кресло у журнального столика. Два раскладных стула стоят наготове. Мину садится на диван, напротив Ванессы и Анны-Карин. Ида и Линнея устраиваются на стульях. Когда все сели, повисает тишина.

Над дверью, ведущей в кабинет замдиректора, висят часы. Они громко отсчитывают секунды, одну за другой. Это напоминает Мину бомбу с часовым механизмом. В любую секунду мир может взорваться.

– Я знаю, что вы были в моем доме, – говорит директриса.

Мину чувствует, как кровь отхлынула у нее от лица.

– Вы нашли, что искали? – продолжает Адриана Лопес.

Ида так поспешно поднимается со стула, что он падает на пол.

– Я не имею к этому никакого отношения, – говорит она.

В комнате совершенно тихо. Тик-так, тик-так.

– Я не имею к ним ни малейшего отношения, – продолжает Ида срывающимся от страха голосом.

– Сядь, – говорит директриса.

Ее голос – прямая противоположность голосу Иды. Спокойный. Самоуверенный. С ним невозможно спорить. Ида снова раскладывает пластмассовый стул и послушно садится.

Адриана кладет ногу на ногу и сцепляет пальцы рук на колене.

– Я знаю, кто вы такие, – говорит она.

– А мы знаем, кто вы, – парирует Линнея.

Мину затаивает дыхание. Взгляд директрисы впивается в Линнею. В углу рта мелькает улыбка.

– Что ты сказала?

– Я сказала, что мы тоже знаем. Кто. Вы. Такая, – говорит Линнея и смело смотрит в глаза директрисе.

Адриана смеется. Не обычным смехом, а так, как обычно смеются взрослые, когда не принимают детей всерьез.

– Ах, вы знаете? Было бы любопытно услышать. Расскажи, Линнея. Кто же я такая?

Мину хочет вмешаться. Прервать эту сцену, прокрутить пленку назад и начать сначала. Это непростительная ошибка – нападать на директора.

– Это вы убили Элиаса и Ребекку, – говорит Линнея.

Все, отступать некуда. Поздно брать слова назад. Проходит ровно три секунды. Тик, так, тик.

– Это неправда, – говорит директор.

– Вы лжете, – холодно парирует Линнея.

– Обратите внимание, что я не имею с ними ничего общего, – вмешивается Ида.

Директор игнорирует ее слова.

– Но ты права в том, что Элиас и Ребекка ушли из жизни не по своей воле, – говорит Адриана.

Смысл слов директрисы доходит до девочек не сразу.

– Допустим, мы поверим, что вы не убийца… а знаете ли вы, кто это сделал? – говорит Анна-Карин.

– Постой! – перебивает Линнея. – Мало ли что она говорит! Ты забыла, что мы нашли инструменты для пыток у нее дома?

– Я коллекционирую средневековые предметы, – спокойно говорит директор. – К сожалению, в эту категорию входят и пыточные инструменты. Возможно, это нездоровый интерес, но он не делает из меня убийцу.

– Вы – тот человек, с которым и Элиас, и Ребекка виделись прямо перед своей смертью, – продолжает Линнея.

– Я скоро расскажу, зачем с ними встречалась, – говорит директор и поворачивается к Анне-Карин. – Что касается твоего вопроса, Анна-Карин: нет, я не знаю, кто виновен в смерти Элиаса и Ребекки. Моя задача заключалась в том, чтобы найти вас.

– Что значит «задача»? – спрашивает Ванесса.

Адриана разглаживает невидимую складку на платье. Ее лицо не выражает ничего. Кажется, будто это маска, которую директриса в любую минуту может снять.

– Я работаю для Совета. Мне поручили попасть сюда и исследовать, насколько верно пророчество об этом месте.

– Пророчество? Об Энгельсфорсе? – переспрашивает Мину.