Круг

«Блеск! — подумал Сервас. — А раньше ты сказать не мог, придурок?»

Голос доктора, низкий и хорошо поставленный, его назидательный тон бесили майора. Этот лекарь наверняка и сам такой же.

— Быстро кровоизлияние не рассосется, — продолжил свою «лекцию» врач. — Затронута макула, центральная зрительная зона. Специального лечения — увы! — пока не придумали. Воздействовать можно только на причину, но она самоустранилась, если можно так сказать. Нам остается только ждать, когда восстановится естественный порядок вещей. Возможно, нам придется прибегнуть к хирургическому вмешательству, чтобы ваше зрение восстановилось в полном объеме. Решение примем позже, а пока понаблюдаем. Повязку снимать не стоит. Будьте очень аккуратны и не трогайте бинты.

Мартен кивнул и скривился: на большее не было сил.

— Воистину, майор, вы ничего не делаете наполовину, — съязвил врач.

Сервас хотел ответить какой-нибудь хлесткой фразочкой, но, как это ни странно, ирония доктора его взбодрила.

— Отдыхайте, я скоро к вам зайду.

— Он прав, — сказала Циглер, когда доктор удалился. — Уж если ты что-то делаешь, так делаешь.

По голосу Ирен сыщик понял, что она улыбается. Значит, новости и впрямь утешительные.

— Что он тебе сказал?

— То же, что тебе. Выздоровление может занять несколько часов — или дней. Если понадобится операция, они ее сделают. Но зрение вернется, Мартен.

— Ловко ты умеешь утешать…

— Это была ошибка.

— О чем ты?

— О нашем погружении.

— Знаю.

— Мне придется объясняться с начальством.

Сервас скривился. У Циглер снова неприятности. И снова по его вине.

— Мне очень жаль. Я возьму вину на себя. Встречусь с Сарте и прокурором, если не удастся получить ордер задним числом… Заявлю, что обманул тебя, и подтвержу это на допросе.

— Ладно. Уволить они меня за это не уволят, а наказать больше, чем уже наказали, не смогут… Кроме того, труп мы все-таки нашли, и это снимает все вопросы, разве нет?

— Кстати, что там с машиной и телом?

— На сей раз все по полной программе: работают водолазы и эксперты. Труп уже сегодня ночью доставят патологоанатому. Народ на тропе войны.

Сервас слышал, как шумит за окном палаты гроза, переговариваются медсестры за дверью, кто-то ходит по коридору, развозят на тележках ужин…

— Я здесь один?

— Да. Хочешь, чтобы я поставила у дверей охрану?

— Зачем?

— Забыл, что прошлой ночью в тебя стреляли? Сейчас ты слеп и уязвим еще больше… А больница — проходной двор.

Сыщик вздохнул.

— О том, что я здесь, известно только полицейским, — ответил он.

Ирен сжала его руку и встала.

— Ты действительно должен отдохнуть. Хочешь, позову медсестру, чтобы сделала тебе укольчик успокоительного?

— Только если в жидкой форме. И как минимум двенадцатилетней выдержки.

— Боюсь, страховка этого не предусматривает. Поспи. Мне нужно кое-что сделать.

Сервас насторожился.

— Важное дело?

— Весьма. Завтра утром сообщу подробности. Мне вообще многое нужно тебе рассказать.

Он понял, что Ирен сознательно о чем-то умалчивает, не желая его волновать.

Циглер остановилась под навесом центрального входа, чтобы подышать и обдумать свои дальнейшие действия. Дождь поливал стоянку машин, темное небо вспарывали молнии, гремел гром.

Она застегнула молнию на куртке, надела шлем, добежала до мотоцикла и медленно и осторожно выехала на дорогу, превращенную летним ливнем в бурный поток. Ирен направлялась в центр Марсака, тенью скользя по пустынным мокрым улицам. Восемь вечера, неизвестно, застанет она его в конторе или нет, но до нее было ближе, чем до дома. Добравшись до места, она взглянула на желтый фасад дома и увидела, что в окнах последнего этажа горит свет. В ней проснулся охотничий инстинкт, в крови забурлил адреналин. Охота всегда доставляла ей острое наслаждение, какого она не получала даже от секса и езды на мотоцикле. Ирен поставила «Сузуки» на тротуар, сняла шлем, пригладила волосы и пошла к двери, на которой не было ни домофона, ни электрического замка. Поднялась по скрипучей лестнице на последний этаж, оставляя на ступеньках мокрые следы, и нажала на кнопку звонка. Секунд через двадцать ей ответили:

— Слушаю…

— Господин Йованович?

— Мм-да…

— Меня зовут Ирен Циглер, мне нужна ваша помощь.

— Рабочий день окончен. Приходите завтра.

— Я хочу установить слежку за мужем. Вы не афишируете ваших тарифов, но я готова заплатить по самой высокой ставке. Прошу вас, уделите мне полчаса вашего времени.

Наступила пауза, потом раздался щелчок, и Ирен попала в крохотную квартирку, провонявшую табачным дымом. Она пошла на горевший в конце коридора свет. Златан Йованович убирал в сейф документы. Допотопный, пользы от него не больше, чем от стенного шкафа. Профессионал взломает такой за минуту. Циглер поняла, что сейф призван «впечатлять клиентов», а важные документы наверняка хранятся в другом месте, скорее всего — в памяти компьютера, в оцифрованном виде. Йованович закрыл тяжелую дверцу, запер в сейф и тяжело опустился в кресло на колесиках.

— Слушаю вас.

— Трюк с сейфом неплох. Впечатляет.

— О чем вы?