Круг

Циглер едва не подпрыгнула от удивления и предостерегающим жестом прикоснулась к руке подруги.

— Слыхали, парни? Они го-ордые! Хорош ломаться, лучше выпейте.

Рыжий взял у приятеля бутылку пива и протянул Ирен.

— Спасибо, не надо, — по-английски ответила она.

— Как хочешь.

Его тон показался Циглер слишком уж добродушным, и она напряглась, краем глаза наблюдая за двумя другими.

— Может, ты выпьешь, грязная потаскуха? — зловещим шепотом поинтересовался заводила у Жужки.

Ирен сжала руку словачки, и та промолчала, поняв реальность угрозы.

— Язык проглотила? Или он тебе нужен, чтобы людей оскорблять и лизать всякую дрянь?

С террасы одной из таверн донеслась громкая музыка. Циглер поняла, что их не услышат, как бы громко они ни орали.

— Для лесбиянки ты чертовски хороша, — лениво протянул рыжий, шаря взглядом по телу Жужки.

Его приятели замерли в ожидании. Прихвостни. Ведомые… Или так надрались, что не способны реагировать. Интересно, сколько часов они пьют? Ответ на этот вопрос был достаточно важен. Ирен переключила внимание на вожака. Англичанин был полноват и уродлив, прядь волос падала на глаза, очки с толстыми стеклами и длинный острый нос придавали ему сходство с гадкой крысой. На нем были белые шорты и смешная майка с надписью «Манчестер Юнайтед».

— Может, сменишь разок ориентацию, а, красотка? Отсасывала когда-нибудь у мужика?

Жужка не шелохнулась.

— Эй, я с тобой говорю!

Ирен поняла, что разговорами придурки не ограничатся и добром дело не кончится, и лихорадочно обдумывала ситуацию. Приятели заводилы были выше и крепче, выглядели неповоротливыми и не слишком шустрыми. К тому же они много часов предавались возлияниям, что не могло не отразиться на рефлексах. Ирен сказала себе, что тупица с челкой опасней других, кроме того, у него может быть нож или заточка. Не вовремя она оставила свой баллончик в гостинице.

— Отстань от нее! — рявкнула она, отвлекая внимание от Жужки.

Англичанин резко повернулся. Его маленькие глазки выражали лютую злобу, хотя взгляд был мутным от спиртного. Тем лучше.

Она должна подманить его поближе.

— Заткнись, дурища! Не лезь!

— Fuck you, bastard, — намеренно грубо ответила она.

Парень так изумился, что даже рот разинул. При других обстоятельствах его гримаса могла бы показаться уморительной.

— Ч-ч-что-о т-ты сказала?

Его голос напоминал змеиное шипение и дрожал от ярости.

— Fuck you, — очень громко повторила она.

Дружки рыжего сдвинулись с места, и в мозгу Ирен прозвучал сигнал тревоги. Внимание! Возможно, они не настолько пьяны, раз просекли, что ситуация меняется.

Маленький толстяк сделал шаг в сторону Циглер и, сам того не ведая, вошел в ее зону. «Ну же, давай, действуй, — подумала она, только подумала, а показалось — произнесла вслух. — Вперед…»

Англичанин замахнулся для удара. Он был пьяным, тучным, но быстрым. И рассчитывал на эффект внезапности. Это могло пройти — с кем-нибудь другим, но не с ней. Циглер ушла в сторону, размахнулась и ударила ногой по самой уязвимой части мужского тела. Бац — точно в цель! Рыжеволосый мерзавец завопил от боли, колени у него подломились, и он упал на черный песок. Ирен увидела, что двое других готовы напасть, и приготовилась к отпору, но тут Жужка брызнула слезоточивым газом в лицо тому, кто оказался на ее пути. Он заорал, согнулся пополам и прикрыл глаза ладонями. Третий взвешивал шансы, не зная, на что решиться. Циглер воспользовалась передышкой, чтобы заняться зачинщиком ссоры. Он уже поднимался на ноги, и Ирен не стала ждать — вцепилась мертвой хваткой в его запястье и начала выкручивать, как учили в школе жандармерии, пока не заломила руку за спину. Останавливаться нельзя: если она даст этим кретинам прийти в себя, они пропали. Раздался хруст сломанной кости, парень взревел, как раненое животное, и тогда Ирен его отпустила.

— Она сломала мне руку! Треклятая гадина, паскуда лесбийская! — хныкал он, укачивая покалеченную конечность.

Циглер уловила движение справа, повернула голову — и напоролась на кулак. От удара ее голова откинулась назад, она почувствовала себя, как боксер в состоянии грогги. Третий бандит. Он все-таки решился. Оглушенная Ирен упала на песок, тут же получила пинок ногой по ребрам и перевалилась на бок, ожидая продолжения, но этого не случилось.

Она подняла голову и увидела, что Жужка оседлала ее обидчика и не дает ему двинуться, но второй — он все еще моргал и лил слезы — почти пришел в себя и мог напасть. Она вскочила и ударила его в солнечное сплетение; он задохнулся, покачнулся, и Жужка толкнула его на песок. Коротышка не сдавался. Он бросился на Циглер, держа в здоровой руке нож: лезвие на миг блеснуло в лунном свете. Она легко уклонилась, поймала англичанина за сломанную руку и потянула.

— А-а-а-а! — завопил он и снова рухнул в песок на колени.

Девушка отпустила мерзавца и схватила Жужку за руку:

— Смываемся, быстро!

И они рванули, как сумасшедшие, к свету, музыке и стоявшему у таверны мотороллеру.

— Синяк будет просто загляденье, — сказала Жужка, осторожно погладив распухшую бровь подруги.