Круг костра

— Да почему вы нам не верите?! — рассердилась Тая. — Мы тут всем помогаем, разве это не нормально?

— Мне никто не может помочь, — уныло сказал художник.

— Откуда в вас столько разочарования?

— Да! — воскликнул он, — а вот если бы ты, девочка, десять лет писала картины и писала не как поделку, а вкладывая себя, душу, совершенствуя свое мастерство, а при этом все — тишина! Мне никак не удается пробиться, я не умею улаживать свои дела, так не просто устроить выставку. Я пишу не в модной нынче манере. Вот если бы я намалевал платье голого короля и повесил ценник с шестизначной цифрой и у меня были хорошие связи в галереях, то может все вышло бы по-другому.

— Покажите нам свои вещи, — попросила Тая.

— Как, прямо сейчас?

— Да!

— Хорошо, да вон же они три картины! Тут я продаю их за бесценок. А трудился над ними больше года! Как это справедливо?

— Нет, — тихо сказала Тая.

— Вот и я говорю! Чтобы пробиться, надо уметь делать фокусы, а я этого не умею.

Дети подошли к его работам, расставленным на скамейке.

На одной был морской вид. Море и берег. Море как море, берег как берег! Но что-то большее было в этом сюжете — что-то такое, что цепляло за душу. Как будто этот Берег был берегом Детства, Счастливым и Чудесным Воспоминанием, на нем лежала перевернутая лодка, на которой уже никто не уплывет в ту далекую страну, потому что лодка потрескалась и пришла в негодность. Не просто лодка, а мысль о том, что нельзя прожить жизнь заново. Это было больше, чем поделка — это было искусство.

На другой картине старик держал на руках внучку, а женщина — его дочь или невестка — подметала двор возле деревенского дома.

Рядом с дедом стояла корзина с нежно-зелеными яблоками. Черная собака улеглась прямо у ног, а ребенок играл с его длинной бородой. Эта картина была сама доброта. Ласка и чистота мира. Каждая шерстинка собаки была тщательно прописана, мягкий свет, заполнивший дворик, каким-то необъяснимым колдовством перешел на полотно. Такое совершенство — результат долгой и серьезной работы.

А вот третье полотно вызывало совсем иные чувства: три господина одетые модно и дорого стояли у роскошной машины. Это были очень преуспевающие люди. Но вот лица! На их лицах были Алчность, Злоба и Предательство! Как будто художник дал понять, какой ценой они достигли своего положения.

— Как ему удалось показать все это? — прошептал Вова.

— Теперь я понимаю, почему вас не хотят выставлять, — сказала Тая, — правду никто не любит. Знаете что! Мы гордимся вами.

Вы самый лучший среди всех художников, которых мы знали.

— А вы многих знали? — улыбнулся он, и от улыбки его лицо вдруг помолодело.

— В музеях! Но они все неживые, а вас мы видим лично и думаем, что вы хороший человек, и еще мы знакомы с одной юной художницей Маей. Ей бы с вами познакомиться! Вы бы смогли объяснить на что способно искусство. Просто покажите свои картины. Она занимается в детской студии в городе Ста куполов.

Лицо художника оживилось.

— Меня Давид зовут, — сказал он, — но почему вы подошли, почему вам стало не все равно?

— Потому что надо каждому дать его шанс. Вы нуждаетесь сейчас в поддержке. И когда-нибудь кто-то поможет нам.

— Ты в это веришь? — грустно усмехнулся Давид.

— Конечно!

— Ну, это детский идеализм. Поверь мне, во взрослой жизни все куда сложнее.

— Главное — не терять веру в себя, — тихо прошептала Тая, — и упорно идти к своей цели.

Что-то окончательно изменилось во взгляде Давида. Он задумался и вышел из ступора. Глаза, умеющие видеть Волшебство в обычных вещах, загорелись вдохновением.

— Я поняла! — сказала Тая.

— Что?

— Этот сквер не любит, когда людям в нем плохо.

— Но мы не можем сделать всех счастливыми! — возразила Джейн.

— Мы можем настроить его так, чтобы каждый, кто приходит сюда, ощущал подъем духа, умиротворение и хорошее настроение.

— Я частично согласен с тобой, но мне кажется, что тут что-то еще, — сказал Вадик.

— Что же?

— Сюда приходят еще недобрые люди. Они тоже тут что-то портят.

— Я попробую сделать так, чтобы сквер влиял на них, как лекарство от злости, — объяснил Джек по-английски Джейн.

Она перевела то, что он сказал, остальным.

— А ты можешь?

— Попробую.

Джек просто сильно захотел, чтобы каждое дерево в этом сквере стало добрым доктором, стало целить людей, дарить им любовь и веру.

— У тебя получилось, у нас получилось! — закричала Лера, — смотрите, пирамида исчезла!

Пирамида и в самом деле исчезла. И дети мысленно зажгли на ее месте свой маленький костер. Но ребятам так понравилось то, что они делали, что они уходить не спешили.

Их внимание привлек один мальчик. Что-то смешивая в миксере, он стоял за тележкой наподобие тех, в которых держат мороженое, и раздавал всем желающим яркие бокалы с соломинками. Вообще-то было ясно видно, что он использовал: молоко, мороженое и клубнику. Но оказалось все не так просто!

— Что это? — спросил его Тэдо.

— Коктейли.

— Так, коктейли: Удача и Победа! — прочитал Вова на красивой табличке.

— Что все это значит?

— Я думаю, что немного удачи никому не помешает, — весело объяснил мальчик.

— Неужели ты хочешь сказать, что это работает?