Круг Матарезе

– Это не американцы…

– Не… Брэй, о чем вы говорите, ради всех святых?..

– Это как раз то, почему я звоню. Нам необходимо поговорить, но условия для этого очень неподходящие. Придется прокладывать очень сложный маршрут к месту встречи. Две сети агентурных служб охотятся за мной, и по крайней мере одна из них держит и вас под лупой. Эти люди далеко не дураки.

– Ну, это мы еще посмотрим! – Сеймондс хмыкнул. Он был и взбешен, и раззадорен. – Где вы находитесь?

– Район Сохо, на углу Вардоур и Шафтсбери.

– Хорошо. Отправляйтесь сейчас к Тоттенхэм-Корт-роуд. Через двадцать минут серая малолитражка подъедет за вами с Оксфорд-стрит. Водитель будет черный – парень из Западной Индии. Он связной. Садитесь к нему в машину и можете ни о чем не беспокоиться. Там стоит самый мощный двигатель последней модели.

– Спасибо, Роджер.

– Да не за что. Но не ждите, что я примчусь с двумя тысячами в кармане. Банки уже закрыты, вы же знаете.

Скофилд уселся на переднее сиденье малолитражки. Водитель пристально посмотрел на него, видимо вспоминая фотографию. Брэй сдвинул шляпу на затылок.

– Благодарю вас, – сказал водитель. Его рука медленно покинула карман пальто и легла на руль. Двигатель взревел, они понеслись по Тоттенхэм-Корт-роуд.

– Меня зовут Исраэль, по-другому Израиль, а вы – Брэндон Скофилд, как я понимаю.

– Исраэль? – с удивлением переспросил Брэй. – Значит, «божий герой»?

– Именно так, сэр. – Водитель улыбнулся. – Я не думаю, что мои родители сочувствовали гонимой нации, когда давали мне это имя. Но то, что они читали Библию, это точно. Исраэль Ислес.

– Хорошее имя.

– Моя жена считает, что они прогадали. Назови они меня Исмаилом, никогда не забыли бы меня, да и господь меня не оставил бы.

– «Мое имя – Исмаил»… – Брэй рассмеялся. – Да, это впечатляет. Получается: мое имя – «бог слышит», то есть «меня слышит бог».

– Мы изучали некоторые ваши ходы в процессе подготовки. Я недавно обучался… А теперь я везу человека, которого мы все стремились превзойти. Вы – наш эталон.

– Это очень лестно. Я уверен, вы превзойдете, если захотите. Когда доживете до моего возраста, надеюсь, вы решите, что жизнь стоит того.

Машина мчалась на юг от Лондона по Брайтонскому шоссе, и Скофилд размышлял о том, что он должен рассказать Сеймондсу. Исраэль Ислес понял, что его пассажир – очень усталый и занятой человек. А потому не лез больше с разговорами. И Скофилд был благодарен ему за молчание. Он должен был принять очень непростое решение, и вне зависимости от того, каким оно будет, ему предстоял довольно большой риск.

Итак, что же он расскажет Роджеру? Всю правду или часть правды? Пока что Скофилд наверняка знал лишь одно: он начнет с того, что решение о его уничтожении исходит не непосредственно и не только от Вашингтона. Скофилд решил сообщить об этом прежде всего потому, что Сеймондс, не зная этого, грешит на ребят из американского посольства, думая, что это они подключаются к его телефону.

Но при этом сказать Сеймондсу хотя бы часть правды означает вовлечь его в игру, втянуть в историю, а Сеймондс ведь такой, что не смолчит. Он пойдет к другим, а те, в свою очередь, поднимут на ноги своих начальников. Однако сейчас не время говорить о создании широкой, активной, хорошо законспирированной сети, к тому же строиться она будет из агентов или сотрудников все тех же контрразведок, ибо вдвоем с Талейниковым и только из новых лиц такую сеть им сейчас не создать. Возможно, когда-нибудь в будущем, но не сейчас. Да по правде говоря, у них обоих было слишком мало доказательств, ничего очевидного, все, что они знали, очень легко оспаривать, отрицать, и представители невидимых тайных властных структур немедленно обвинят их обоих в безумии и предательстве.

И то сказать, все, что Скофилд и Талейников узнали и поняли, выглядит очень противоречиво: зачем бы это руководителям крупнейших промышленных корпораций, чье процветание зиждется на стабильности в экономике, финансировать тех, кто добивается хаоса?

– Через несколько минут мы достигнем нашего первого перевалочного пункта. – Голос водителя донесся до Скофилда словно издалека.

– До первого пункта? – переспросил Брэй.

– Именно. Мы достигнем цели в два приема, точнее сказать, доберемся до нужного места, разбив нашу поездку на два этапа. Эту тачку мы оставим, она вернется в Лондон, и за рулем в ней будет сидеть черный, а пассажир подсядет белый – как у нас с вами. Мы же пересядем в другую машину, совсем другую, иной марки. Второй этап гонок займет у нас четверть часа. А мистер Сеймондс подскочит позже, ведь ему предстоит сменить четыре средства передвижения.

– Я понял, – сказал Брэй.