Круг Матарезе

На какой-то момент Брэй оторопел, среагировав на «штаб-квартиру в Бостоне». Мало того, в заметке содержалась дополнительная информация, заставившая мозг Скофилда лихорадочно заработать. Джошуа Эпплетон IV – сенатор от штата Массачусетс, происходил из семьи Эпплетон, наиболее влиятельной в политическом и финансовом плане, к тому же входившей в окружение Кеннеди. Не означает ли это возможную связь семейства Эпплетон с транснациональными корпорациями – легальную или завуалированную – и в частности с «Транскоммьюникейшнз»? Это следует выяснить, подумал Скофилд. Итак, он выудил две детали из газетного сообщения и получил пищу для размышлений. Но ход его мыслей прервал телефонный звонок. Трубку сняла все та же официантка, которая говорила на кокни. Скофилд взглянул на часы – стрелки показывали 10.08. Через семь минут ему надо связаться с Сеймондсом. Хорошо бы разговор официантки не затянулся по времени, не превысил семи минут. Брэй уставился на губы официантки. Та буркнула что-то в трубку, а затем крикнула в зал:

– Мистера Б.Хагата к телефону.

Никто из посетителей не пошевелился. И тут до Брэя дошло: Б.Хагат – это Б.Агата!

Беовулф Агата, Медведица Агата, то есть Скофилд. Но что это? Неужели Сеймондс решился продемонстрировать свои возможности сверхчеловека? Или он дает понять Брэю, как быстро, оперативно и безупречно работает английская служба безопасности? Выходит, Сеймондса нельзя оставлять одного. Бог мой, ну и дурак, рассердился Скофилд.

И все же он поднялся, прихватив портфельчик, и не спеша подошел к телефону.

– Доброе утро, Беовулф! – послышался мужской голос. Дикция была примерно-показательная, словно у выпускника Баллиол-колледжа. – Полагаем, вы уже отдохнули после своего излишне утомительного путешествия от Рима до Лондона?

– С кем я говорю?

– Мое имя не имеет никакого значения, так как ничего не скажет вам. Наша задача состоит в том, чтобы добиться взаимопонимания. Мы нашли вас, мы и впредь будем делать это без особого труда, но это так утомительно скучно, куда лучше было бы обеим заинтересованным сторонам сесть за стол переговоров и спокойно обсудить наши разногласия. Возможно, вы обнаружите, что они не так уж велики.

– Я не слишком комфортно себя чувствую рядом с людьми, которые намерены убить меня.

– Я позволю себе внести поправку. Кое-кто, конечно, стремится уничтожить вас, зато другие пытаются вас спасти.

– Зачем бы это им? Чтобы устроить мне сеанс химической терапии и выяснить, что я узнал и что сделал?

– То, что вы узнали, ничего не значит, а сделать вы уже ничего не сможете. Вам прекрасно известно, что сделают с вами ваши люди, если вы попадетесь им в лапы. Не будет ни судебного разбирательства, ни публичных слушаний. Вы слишком опасны для очень многих, и поскольку официальное клеймо предателя на вас уже поставлено, а вы еще и напортачили, а затем скрылись за границу, то вы будете уничтожены при первом удобном случае. Неужели вас ничему не научил инцидент на Небраска-авеню?.. Ну а мы можем уничтожить вас, как только вы выйдете из этого ресторана, а то и несколько раньше, в самом ресторане.

Брэй обвел взглядом сидящих вокруг, вглядываясь в лица людей за столиками, стараясь угадать, кто экзекутор, поймать его взгляд, брошенный из-за развернутой газеты или поверх поднятой чашки кофе. Кандидатов было не много, и он не знал, сколько их точно. И уж конечно, в толпе на улице его поджидают невидимые пока убийцы. Итак, он в ловушке! Часы показывали 10.11, и через четыре минуты он должен позвонить Сеймондсу. Но он знал, что на сей раз имеет дело с профессионалами и не может просто повесить трубку, а затем попытаться набрать нужный ему номер. Если в зале есть наблюдатели, то они не дадут ему сделать это. Брэю оставалось лишь тянуть время в расчете на то, что кто-то из экзекуторов выдаст себя, раздраженный слишком долгим разговором по телефону. Как можно дольше тянуть, оставаясь на телефоне и внимательно следя за каждым посетителем.

– Вы хотите встретиться со мной, я же хочу иметь гарантии, что смогу выйти отсюда живым.

– У вас они есть!

– Одних слов недостаточно. Опишите одного из ваших людей внутри ресторана.

– Давайте сделаем так, Беовулф. Мы вполне сумеем, задержав вас там, сообщить в американское посольство, и, прежде чем вы успеете глазом моргнуть, они возьмут вас. Даже если вам удастся прорваться и уйти от них, мы возьмем вас на втором круге.

Часы показывали 10.12. До связи с Сеймондсом оставалось три минуты.

– В таком случае я делаю вывод, что вы не слишком жаждете встречи со мной. – Сказав это, Скофилд рассчитывал, что, идя ва-банк, он напугает собеседника. Он не сомневался, что говоривший выполняет роль посредника, простого связника. Кто-то стоящий над ним хочет, чтобы Брэндон Скофилд достался ему живым, а не мертвым.

– Я еще раз повторяю, что для всех нас будет лучше…

– Дайте мне вашего человека в зале! – прервал говорившего Брэй. – В противном случае можете звонить в посольство, черт бы его побрал! Я оставляю за собой шанс. Итак, я жду!