Над Таркерс Миллс сгущаются тучи, и, по утверждениям синоптиков, должен выпасть снег, но эти люди вовсе не убегают от надвигающейся снежной бури. Они не стремятся в теплые края, на золотые песчаные пляжи Флориды или Калифорнии: туда не отправляются в охотничьих куртках, с ружьями и собаками. Уже четвертый день подряд охотники, возглавляемые Элмером Циннеманом и его братом Питером, выезжают за город в таком снаряжении, запасшись сэндвичами и множеством упаковок баночного пива. Складывается впечатление, что они все помешались накануне полнолуния. Сезон охоты на птиц, как и на оленей, уже прошел, однако продолжается сезон охоты на оборотней. Правда, большинство из охотников скрывают под масками суровых, изображающих готовность к беспощадной схватке лиц удовольствие, получаемое ими от столь веселого времяпрепровождения. Как сказал бы тренер Кослоу, так держать, трам-пам-па!
Многие из этих людей, как хорошо известно отцу Лоу, просто резвятся и развлекают себя, как могут. Им представился отличный шанс выбраться в лес, подальше от надоевших жен и работы, и они отрываются, поглощая в несметных количествах пиво, справляя нужду в оврагах или густом кустарнике, кому как нравится, рассказывая друг другу анекдоты про польских эмигрантов, черномазых и о прочих смешных вещах и время от времени постреливая в белок и ворон.
Перевалив за холм, последние автомашины исчезают из виду; пронзительные звуки автомобильных гудков и лай собак затихают вдали. Да, его преподобие прав: некоторые из них действительно едут за город развлекаться. Однако другие — Элмер и Пит Циннеманы, например, — настроены серьезно и решительно.
Так что среди них есть десяток-другой принимающих затею всерьез. Однако не из-за них у Лестера Лоу так сильно ноет затылок и в душе появляется ощущение загнанного зверя.
Все дело в письмах. Точнее, даже записках, самая длинная из которых состоит всего-то из пары строк, выведенных прилежной рукой ребенка. Отец Лоу переводит взгляд на письмо, полученное им с сегодняшней почтой. Адрес на конверте, как и в прежние разы, написан тем же самым детским почерком: ЕГО ПРЕПОДОБИЮ ЛОУ, ПАСТОРАТ БАПТИСТСКОЙ ЦЕРКВИ, ТАРКЕРС МИЛЛС, МЭН 004491.
Это странное чувство пойманного в ловушку… Ему приходит в голову, что так должна себя чувствовать лиса, загнанная собаками в западню. Попав в безвыходное положение, она поворачивается в панике, обнажая клыки, готовясь принять бой со своими преследователями, которые неминуемо разорвут ее на клочки.
Лестер Лоу решительно закрывает за собой дверь и идет в гостиную, откуда доносится торжественное тиканье старинных дедовских часов. Усевшись в кресло, он кладет религиозные проспекты на столик, дважды в неделю начищаемый до зеркального блеска его экономкой миссис Миллер, и распечатывает письмо. Как и в предыдущих посланиях, в нем нет ни приветствия, ни подписи. В центре страницы, вырванной из школьной тетради в линеечку, стоит фраза:
Преподобный отец Лоу подносит ко лбу слегка дрожащую левую руку, в то время как правой судорожно комкает тетрадную страничку. Затем он кладет ее в большую стеклянную пепельницу, стоящую на столике — отец Лоу всегда проводит беседы и дает наставления в гостиной, при этом никогда не возражая, если встревоженный или расстроенный чем-то посетитель курит, чтобы успокоить нервы. Он достает коробку спичек из нагрудного кармана выходного «домашнего» жилета, поджигает письмо и наблюдает за тем, как оно горит. Подобную процедуру он проделывает всякий раз, когда получает новое послание от таинственного автора.