Круги на воде

Странно, я сразу же понял, что он старший лейтенант. Три маленькие желтые звезды на погоне. Если обычный участковый берет объяснение, значит, криминала нет, или по документам его не будет, обычный отказняк, или отказной материал. Это тоже мне, почему то, сразу пришло на ум. Участковый пояснил, что скорее всего, я либо упал, либо машиной сбило. А доктор говорил, похоже на минно-взрывную травму, симптомы аналогичные, а повреждений нет. Странно все это, мутно и непонятно. На листе, что дали мне на подпись, не много текста написано. Так мол, и так, как зовут не помню, как попал в больницу не помню, ничего не помню. Меня уже сфотографировали, пальцы откатали, постарался приехавший вместе с участковым эксперт-криминалист, пожилой усатый мужик. Участковый заверил, что личность установят, найдут родственников, и все будет хорошо. Отлично, лучше мне и не надо, пусть будет просто «хорошо». Я вывел-«с моих слов записано верно, мною прочитано», — и поставил подпись. Старший лейтенант внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. И написал я это не в том месте, где он указал, а сразу под его записями, что бы места что-то дописать не осталось. Знаю я этот трюк. Хотя, интересно, откуда? Старлей убрал бумаги в папку, скомкал в руках сигарету, буркнул что-то мне и направился на выход. Я лежал не в реанимации, а в обычной палате. Перевели сразу после пробуждения, и теперь комнату я делил с тремя такими же, как и я, бедолагами. Хотя, по сравнению со мной, они совсем не бедолаги.

Слева лежал Андрей, он водитель — дальнобойщик, в драке получил черепно-мозговую. Двух других я не знал, молодой паренек, вроде студент, и дедушка преклонных лет. На общение меня и не тянуло, я начал снова и снова перебирать вещи, что мне выдали.

Брюки тактические, фирму не знаю, куртка флисовая, куртка софтшелл, почему то я это название запомнил, поясная кобура под пистолет Ярыгина, пустая, без оружия, пластиковая с фиксатором. Футболка черная, с эмблемой турнира по стрельбе. Что за турнир и как я на нем оказался в две тысячи пятнадцатом году, я не помнил. Странно, что участковый не обратил на это внимания. Ведь если посмотреть списки участников турнира, то…

Едем дальше, кепка олива, фирмы пять одиннадцать. Ну это понятно, за окном погода не очень теплая, а точнее, конец осени. Кепка очень кстати будет, когда выйду из больницы. А вот еще ботинки у меня странные. Немного громоздкие, светло-серого цвета, как будто в расцветке А-такс. По крайней мере, очень похоже. На одном явно следы бурого вещества, похожего на кровь. Денег триста пятнадцать рублей и все, больше ничего. Никаких документов, ни полиса медицинского, ни паспорта. Кстати, как меня в больницу взяли без полиса и без паспорта? Хотя, почему это взять не должны были? Я потер виски и снова начал перебирать вещи, старательно ища что-то в карманах куртки. Хоть какую-то зацепку о том, кто же я такой. Не нашел, только кассовый чек с заправки. Бензин девяносто пятый, сорок литров. Дата стоит пятнадцатого октября две тысячи девятнадцатого года. А сейчас какой год? Судя по календарю с котиком на стене сейчас две тысячи восемнадцатый год. Или календарик старый.

— Андрюх, год сейчас какой? — окликнул я соседа-дальнобойщика.

— Две тысячи восемнадцатый, вон же календарь висит, — буркнул Андрей и отвернулся лицом к стене.

Я скинул пижаму и натянул свои вещи. Футболка черная, эмблема с пистолетами на груди. Брюки с ремнем, как влитые сидят. В карманах деньги и носовой платок. Натянул на ноги ботинки, сидят удобно, только чуть громоздкие. Зашнуровал, взял флиску, потом вторую куртку.

— Вань, ты куда собрался? — скрипя кроватью, повернулся ко мне Андрей.

Он так и звал меня — Иван. Потому что родства не помню. А я не в обиде, не самое худшее имя. Мог бы и Дармидонтом назвать, и Иннокентием. Но Иван как то более нейтрально.

— Да пройдусь пойду, — повернулся я к нему и остановился около зеркала, — жрать что то захотелось, а обед еще не скоро.

Из зеркала на меня посмотрело гладко выбритое худое лицо. Спасибо Андрюхе, выдал мне одноразовую бритву сегодня утром. Круги черные под глазами, стрижка короткая, хотя я уже пару недель в больнице. Значит, была еще короче. Темные волосы, нос перебитый, но общее впечатление не портит. И шрам небольшой на левой брови. Явно я пай мальчиком не был в прошлой жизни. Хотя, почему в прошлой? Живу то я настоящим.

Внезапно накатило. Как будто волнение пошло в пространстве, как круги по воде, когда в нее бросаешь камень. И ветер усилился. Хотя, откуда тут, в больнице, ветер? Шум в коридоре, шелест плаща и топот ног в тяжёлых ботинках. Это идут за мной, сомнений нет. Я сгруппировался, и когда дверь палаты распахнулась, тут же привычным движением увел ствол оружия в сторону, врезал ногой в пах расслабляющий удар вошедшему, выкрутил руку с длинным пистолетом до хруста в суставе, потом еще раз ударил ногой. Точно туда же, в пах, потом схватил выпавший пистолет и бросился бежать по коридору. ПБ, или пистолет бесшумный, отметил я про себя, пряча оружие на пояс.