А хозяин корчмы, мужик годов на десять постарше Артемия, уже приметил его, да не подходит. То ли опасается незнакомца, то ли прикидывает чего. Гулящие в горнице никакого внимания на монаха не обращают. Тут служивых людей полно, вон, на улице голоса слышны, наверное, стража со смены идет гульнуть.
— Приветствую тебя, вольный человек, — неожиданно возник перед Артемием парень в красной рубахе, и жидкой бородкой. Годов восемнадцать, или девятнадцать, не больше, светловолосый и голубоглазый, — что есть-пить желаете, какой монетой расплачиваться будете?
— И есть, и пить желаю, и коня напоить и накормить, и горницу для ночлега, — Артемий подался в свою торбу и достал один кошель. Монета византийская из чистого золота упала на стол. Парень тут же подхватил ее и скрылся за стойкой.
А через минуту подошел сам хозяин, в белой рубахе, опоясанный красным кушаком, с длинной черной бородой.
— Горница готова, сейчас лучшее мясо зажарят, и отменное вино поставят. Только, за такие деньги вам тут неделю жить можно, есть и пить всласть, — поклонился хозяин.
— Так я и не спешу никуда. Я в Федоровскую обитель еду. Если там остановлюсь, сюда захаживать часто буду, — подмигнул Артемий хозяину корчмы, и тот, погладив бороду, расплылся в довольной улыбке.
— Будь по вашему, всегда рады хорошим людям в своём доме.
Девица в ярком наряде поставила Артемию кружку на стол, и он, не дожидаясь мяса, поднес ее к губам. Вкусный медовый напиток приятно растекался по нутру монаха, леча душу изнутри. А что, наверное, сегодня можно, праздник все же.
— Эй, чучело, ты что в железках тут расселся? — неожиданно раздался грубый голос, и рядом с иноком выросла здоровенная фигура в белой рубахе, опоясанная поясом, на котором висел меч.
Наверняка из дружины местного князя воин. Но это что, повод оскорблять незнакомца? Но монаху положено быть кротким.
— С дороги я только, не успел еще кольчугу снять, — спокойно ответил Артемий, поставив кружку на стол.
— Ты что, не знаешь, что это неуважение ко всем нам, в этот день! — выпучив глаза, не унимался дружинник.
Размахнувшись, он опрокинул кружку перед монахом с остатками напитка на пол. Тут уже сам Артемий поднялся, кроткость кроткостью, но такое спускать не следует. Странно, почему все остальные молчат? Почему не пытаются вразумить этого наглеца? Несколько мужиков за соседним столом усиленно делали вид, что ничего не происходит, ударили кружками одна об другую, и выпили. Через стол компания дружинников внимательно следила за перепалкой, но вмешиваться явно не желала. Сам хозяин корчмы отводил глаза в сторону.
Пока Артемий смотрел по сторонам, ища поддержки, рыжеволосый здоровяк размахнулся от плеча и ударил его по голове. Тишина, гул в голове, и волна теплого воздуха. Все вокруг потеряло свои четкие границы, это переход в боевой транс. В следующее мгновение Артемий поднырнул под руку бьющего, и могучий удар прошёл мимо. Поднимаясь на ногах, монах, размахнувшись, отвесил рыжему оплеуху открытой ладонью левой руки.
Снова пространство обрело чёткие очертания, дружинник отшатнулся назад и потряс головой.
— Крепкий же он, — подумал Артемий, и удар очень быстрый, и не упал даже от моей оплеухи.
А тем временем здоровяк выхватил из ножен длинный прямой славянский меч, зарычал и замахнулся на Артемия. Неуловимым движением монах достал свою саблю, быстро подставил ее под удар обоюдоострого прямого меча, и тот соскочил в сторону, звякнув и разрубив стоящий рядом стол пополам.
Потом монах резко разогнул правую ногу в колене и влепил сапогом здоровяку в промежность. Сейчас уже тот устоять на ногах не смог, а падая, свалил второй стол, как раз, за которым сидело несколько человек. Кружки и каша в тарелках посыпались на пол, мужики вскочили со скамьи, не смотря на сильный удар, вскочил и рыжебородый, зарычал нечто не членораздельное и стремглав вылетел из корчмы на улицу.
Странное дело, песня на улице оборвалась, гусляры смолкли. Мужики молча вышли из корчмы. Даже та веселая компания, что сидела в дальнем конце горницы. Артемий спокойно поднял лавку, уселся на нее и стукнул кулаком по столу.
— Мясо несите, есть хочу!
Испуганная женщина принесла тарелку со свиной ногой, поставила еще кружку медовухи взамен разбитой, и тут же скрылась из виду за дверью. Не спеша к монаху подошел хозяин корчмы.
— Путник, ты бы уходил отсюда. Это же правая рука самого князя Святослава, а тот скор на расправу.
— И что, у вас тут постоянно монахов обижают? И бога не боятся? Что, язычник этот твой Святослав? — дерзко ответил Артемий с набитым ртом.
Мясо в тарелке было очень вкусным, а медовуха забористой. А еще он устал после вчерашнего сражения в Новогороде, и после сегодняшней скачки. Что ему Святослав? Сам Юрий князь сегодня поутру пожаловал кошель с деньгами за битву ту, а настоятель Федоровской обители не даст в обиду.