Круги на воде

Полковник юстиции задумчиво поводил вилкой по тарелке и подцепил огурец, долго рассматривал его, потом отправил в рот.

— Звонят часто, и все звонки постоянно мутные.

И тут же телефон у него зазвенел. Не красивой мелодией, а обычной трелью звонка. Сделав кислое лицо. Андрей Юрьевич провел пальцем по экрану смартфона и ответил.

— Ну что опять?… Я занят сейчас, важная встреча… Пусть он сам совещание проводит, не маленький… — и бросил раздраженно телефон на стол.

Но только тот коснулся деревянной поверхности стола, как зазвонил снова.

— И вот так целый день, — вздохнул Карташов и ответил на вызов.

По мере разговора его лицо приняло каменное выражение, а сам он вытянулся в струнку.

— Бусурманов, — шепнул он мне, прижав микрофон на телефоне, и продолжал слушать, кивать головой и односложно отвечать.

Бусурманов был глава Следственного Комитета. Про его крутой нрав ходили легенды. Мог запросто одним росчерком пера уволить неугодного следователя, да и начальники дрожали за свои должности и жутко боялись Бусурманова. Андрей Юрьевич был не из пугливых, за свою должность не цеплялся, но слушал с почтением и кивал головой.

— Слушаю вас, Дмитрий Евгеньевич, — внезапно произнес он, — так точно, у себя… Да… Жду вас, все понял, через два часа…

Вроде, Бусурманова звали по другому, не Дмитрий Евгеньевич… Или Андрюха что-то напутал? Собеседник Карташова уже закончил разговор, а он так и сидел с телефоном в руке. Потом отодвинул от себя бутылку с чесночной настойкой, похлопал ладонями по щекам и начал шарить по карманам пиджака. Наконец, вытащил пачку сигарет, бросил на стол, и дрожащими руками стал вытаскивать одну сигарету из пачки «Парламента».

— Ты же не куришь? — удивился я, но Карташов проигнорировал мое замечание.

Вставив сигарету в рот, он начал искать зажигалку, и наконец, чиркнув ее, жадно затянулся.

— Закуришь тут, — буркнул он.

Курить в кафе было нельзя, пепельниц не было, но Карташов использовал под пепельницу блюдце, на котором только что был его салат.

— Ускова знаешь? — спросил он меня и посмотрел в глаза.

— Которого? — захлопал глазами я.

— Того самого, усатого, который с нашим гарантом… Типа говорящая голова, — показал Карташов пальцев на потолок, как будто Усков находился именно там, на потолке. Хотя, над кафе выше этажом был обычный жилой дом, и Усков там жить никак не мог. Он наверняка живет в своем загородном коттедже с большим озером, и наслаждается отдыхом в огромных комнатах.

— Так вот, позвонил Бусурманов, — продолжил Карташов, — обычно я от него только нагоняи и упреки слышу, но это нормально, это он так с каждым. А вот сегодня что-то уж больно ласково заговорил. И передал трубку этому жуку усатому.

— Что он от тебя хотел? — безразлично спросил я.

— Не знаю, сейчас сюда приедет, — пожал плечами Карташов и затушил сигарету.

Я помахал рукой, разгоняя дым. В зале не было вентиляции, подвал как он есть.

— Что, прям вот сюда, в кафе?

— Нет, ко мне в кабинет, — уточнил Карташов и стал собираться.

— Андрюх, я тогда пока сваливаю, давай, сутки берем паузу, а завтра после работы жди меня у себя, лады? — тоже поднялся я со стула.

Карташов кивнул и, сделав серьёзное лицо, ушел в себя. Выходили из кафе мы молча, и разошлись на входе в разные стороны. Карташов побежал к себе в управление, а я осторожно поглядывая по сторонам, пошел к машине.

Холодный ветер гонял опавшие листья, прохожие старались быстрее скрыться в подъездах или машинах, и я тоже поспешил в свою «Тойоту». Ну как свою, пока просто я на ней катаюсь за неимением лучшего. Завел двигатель и откинулся на спинку сиденья. Интересно, что же понадобилось Ускову от моего приятеля? И как это связано с недавними событиями? А ведь это связано, к гадалке не ходи. Ну да ладно, завтра вечером сам все узнаю. А сейчас спокойно еду в тот самый особняк на Рублевке и отдыхаю. Пусть не так, как Усков, но тоже с размахом.

По поводу спокойно доеду я погорячился. Проехал метров сто и встал. Все дороги на шоссе были забиты машинами. Водители выходили, ругались, плевались, звонили кому-то по телефону, но поток не двигался. Хотя, чему удивляться, скоро вечер, час пик. Я заглушил двигатель и тоже вышел из машины.

— Да не могу я проехать, перекрыто движение! — орал по телефону молодой паренек передо мною, вышедший из серебристой «Ауди», — гайцы говорят перекрыли, шишка какая-то едет сюда.

— Вот ведь, что творят, — вторил ему стоящий сзади меня старик на «Ладе Гранта», — и так не пройти не проехать, так эти еще издеваются над нами. Им надо — вынь да полож, а мы не люди, быдло, можем и постоять тут.

Стоять я больше не стал, развернулся, чуть не задев ограждение, и поехал в обратную сторону. И как можно работать в таких условиях? Из конца в конец города проехать невозможно! Уж лучше я в потустороннем проеду. Нужно к Карташову в склеп зайти. Но тогда придется машину эту тоже переводить, а зачем мне две машины там? Мне тут машина нужна. Я вертел головой по сторонам, и заметил вывеску «Ресторан Разгуляй».