Круги на воде

Потустороннее встретило меня багровым оттенком. Тут всегда был полумрак и темень, а сейчас прибавились оттенки красного. Как будто у меня на глазах пелена какая осталась. Бросив автомат в машину, я сел за руль и поехал. Выехав на МКАД, или как этот участок дороги тут называется, я остановился, открыл багажник и выбросил все четыре трупа. Вот ведь, парадокс. Живой человек никак сюда не попадет, а в виде трупа — легко. Стоит только его поднять себе на плечо и воткнуть нож в пентакль.

А если глубже копнуть, то ни один вампир не может совсем пределы своего склепа покинуть. Как будто на невидимую стену натыкается. А трупы — легко. Выбросив труп последнего бандита, я услышал далекий протяжный вой, от которого затряслись коленки и чуть волосы не встали дыбом. Оборотни на обед спешат. Чуть не споткнувшись, я побежал к водительской дверце, прыгнул за руль и рванул с места. Через пару километров остановился и вышел закрыть дверцу багажника. Она так и хлопала, открытая. Хорошо, что ничего из багажника не выронил по дороге. Оборотни за мною не гнались, видимо, нашли себе занятие на сегодня.

Я нажал на газ, и стрелка на спидометре поднялась до ста пятидесяти километров. Хорошо, что ни встречных, ни попутных машин не было, да и дорога оказалась мне знакома. Я помнил каждый поворот, каждую ямку на этой дороге. Примерно через пятнадцать минут я уже подъезжал к дому Карташова. Остановившись напротив ворот, посигналил несколько раз. В ответ лишь тишина. Я вышел из «Тойоты», осмотрелся по сторонам и громко постучал в калитку. Снова нет ответа. Забравшись сначала на капот, а потом и на крышу машины, оставляя вмятины на лакокрасочном покрытии, заглянул через забор. Только тень мелькнула за окном и скрылась внутри дома — склепа.

— Андрюх, хорош шутить! Выходи! Не видишь, это я! — крикнул в темноту и спрыгнул по ту сторону забора.

Приземлился на ноги и потянулся рукой к пистолету. Шутки шутками, но расслабляться не стоит. Входная дверь распахнулась, и на пороге стоял Андрей Юрьевич с «Вепрём» в руках.

— Ты что, совсем крышей потёк? — повертел я пальцем у виска своему приятелю.

— Макс, это ты несколько минут назад тут катался? — немного успокоившись, спросил Карташов.

— Нет, я не катался, я мчался. И приехал вот буквально минуту назад. А несколько минут назад я летел по кольцевой дороге потустороннего мира, — подмигнул я другу.

— Странно, — только и промолвил он, потирая нос, — или мне показалось, или еще какая машина тут каталась.

Кататься тут никто не мог. Пока только один я умею перемещаться между склепами. Точнее, уже не только один я, еще эта девчушка может. Правильнее сказать, она изначально могла, поэтому и заинтересовала Тарашкина. Если появился кто-то еще, то это очень и очень плохо. Это значит, что скоро мы с ним встретимся на узкой дорожке потустороннего.

Я вошёл в дом и закрыл за собой дверь на замок.

— Что стоишь, пошли наверх, — подтолкнул я Карташова, и мы вдвоем зашли в склеп.

Я, кстати, никогда не видел, как вампиры переходят из одного мира в другой. Карташов просто стоит, когда я втыкаю нож. А сам он как переходит? Говорят, достаточно каплю крови капнуть и все. Опять же, говорят, я сам не видел. Вышли мы почти одновременно и Карташов поставил свое оружие рядом с входом в эту подсобку. Потом подумал и унес его на кухню.

— Так спокойнее, — пояснил он мне, кладя «Вепрь» на подоконник.

— Патроны с серебряными пулями сам крутил? — спросил я товарища, и тот молча кивнул. Видимо, о чем-то крепко задумался.

Я тоже собирался с мыслями, не зная, с чего начать этот разговор. Выходит, что вроде как это я Андрюху в свои неприятности втянул, и не должен он мне ничего. Ну живет себе и живет начальник Следственного Комитета небольшого городка, болеет потихоньку вампиризмом, пьет свиную кровь, которую покупает на рынке, балуется чесночной настойкой. Вроде и совсем безобидный как вампир, не нападает на людей. Никуда не лезет, только все равно в стороне он не останется. Если ты вампир, ты либо в клане, либо мёртвый. Одиночек вампиров не бывает. Они просто долго так не живут, или клан свой создают, или примыкают к кому, или их убивают. Карташов вот живет.

— Перекусим может? — показал Андрей на накрытый стол.

Я был у него почти сутки назад, и стол этот валялся перевернутым вверх дном, а рядом лежали трупы вампиров. Сейчас столик был заколочен деревяшками, на нем сверкала новая скатерть, а на скатерти стоял овощной салат, сковородка с жареной картошкой, кастрюля, закрытая полотенцем. Наверняка там отварные сардельки, которые Андрей покупает в «Евроспаре». «Немецкие колбаски», так, по-моему, они там называются, и конечно бутылка чесночной настойки, куда уж без нее.

— Я только за, пойду руки сполосну! — направился я в ванную комнату, которая располагалась сразу за кухней.

— Что делать будем, товарищ полковник юстиции? — спросил я Андрюху в тот момент, когда он разливал по стопке чесночной настойки, — сегодня у меня был самый черный день в моей жизни!

— А что, проблемы грохнуть этого Нарышева? — подмигнул он мне.