Круги на воде

— Естественно. Вполне возможно, ваш брат Джеймс рассказал ей о своем завещании. Скажу больше, я слышала, как она говорила по телефону Эдварду, что ей надо сказать ему что-то очень важное по поводу его дяди.

Арнольд Рэндом нащупал носовой платок и вытер вспотевший лоб.

— Что она говорила?

Взгляд Милдред Блейк был полон зловещей иронии.

— Зачем вы спрашиваете? Наверняка вы тоже все слыша™. Параллельная линия — это просто подарок судьбы, когда хочешь быть в курсе всех дел. Но если вам угодно притворяться, пожалуйста. Как вы хорошо знаете, она ему ничего не сказала. И больше никому ничего не скажет. А вот я скажу: вы неблагоразумны. Я понимаю, вы не могли ждать, пока она заставит Эдварда выслушать ее откровения. Она, разумеется, хотела восстановить справедливость, чтобы затем выйти за облагодетельствованного наследством замуж. Но Эдвард так старался ее отвадить, что не обращал внимания на эти намеки о завещании дяди Джеймса. Тем не менее она была очень настойчива, так что ждать вам было нельзя. Жаль только, что вы выбрали пятницу. — Помолчав, она добавила: — Опять.

Он смотрел на нее, зажав платок в руке.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

Она продолжала развлекаться.

— Все знают, что по пятницам с девяти до десяти вечера вы упражняетесь в церкви. Уильям Джексон утонул в протоке в одну пятницу, Кларисса — в другую. Кстати, вы, должно быть, хорошо ее знали. Или нет? Может, даже приставали к ней?

Он покраснел от гнева.

— Это только не хватало! Мне она совсем не нравилась!

Она постучала по черной книге.

— Я бы на вашем месте не очень об этом распространялась. Я вас серьезно предупреждаю, Арнольд: все это не очень хорошо выглядит. Сначала вы уезжаете, и я должна играть на органе. Но в таком случае вы уже не можете сказать, что вечером вы репетировали в церкви, поэтому утром вы бросаете в наш почтовый ящик записку, что в конце концов остаетесь. Это значит, у вас есть предлог, чтобы встретить Клариссу Дин у протоки.

— Вы с ума сошли! Что вы такое несете?

— Я не сошла с ума, напротив, я очень разумна. И, пожалуйста, не тратьте ни моего, ни своего времени, не пытайтесь доказать, что вы не имеете никакого отношения к смерти мисс Дин. Я все равно не поверю вам, и вы можете так меня разозлить, что я потеряю всякое желание помогать вам.

Он сделал шаг по направлению к ней и сказал дрожащим от гнева голосом:

— Я не видел ее! Я не прикасался к ней! У меня и в мыслях не было ничего подобного!

Она издала короткий, отрывистый смешок.

— Хотела бы я посмотреть на того, кто вам поверит! Уильям Джексон был единственным свидетелем того завещания, которое вы скрыли. Он утонул в протоке. Кларисса Дин знала о завещании и пыталась сказать о нем Эдварду. И вот пожалуйста — она тоже утонула в протоке. И оба утонули в пятницу вечером, один в прошлую пятницу, другая — в эту. В это время вы были в церкви, совсем рядышком.

Его лицо стало серым, а губы — бледно-синими. Ему осталось только повторить то, что он сказал в первую минуту, растерявшись от страха:

— Вы с ума сошли!

Она мотнула головой, а потом стала ею покачивать… От этого ритмичного движения тошнота подступила к горлу — ее голова в потрепанной шляпке, хищный нос, как клюв вороны, падкой до мертвечины, блеск глаз. Все это двигалось из стороны в сторону, качалось как маятник…

Тьма заволокла глаза.

Когда он пришел в себя, то обнаружил, что стоит опершись обеими руками о стол, а она снова сидит неподвижно. Ждет. Смотрит на него и ждет. Он вспомнил, что, когда существовали камеры пыток, человеку, который терял сознание, давали время прийти в себя, чтобы снова пытать.

Когда он выпрямился, то вытянул руку за спину, нащупал кресло и упал в него. Ему нечего было сказать. Если хочет, пусть сама говорит.

Она самодовольно заговорила: