Круги превратностей судьбы

Также не забывай: ты - единственный оставшийся мужчина в нашей семье, а значит - продолжатель рода! Сначала женись и роди наследника, и только потом можешь наплевательски относиться к своей жизни, выполняя дурацкие указания ваших властей, совершенно не ценящих жизни своих подданных.

Моё предложение полностью одобрено твоим дядей, моим мужем.

Я обещаю, как имеющая второе гражданство Израиля, русская по национальности, прожившая в Израиле более тридцати лет и проработавшая педиатром в одной из лучших клиник страны будучи замужем за арабом, с которым вместе училась в медицинском институте в Ленинграде и который также является известным в Израиле врачом-специалистом-кардиологом, - сделать всё от меня зависящее, чтобы ты спокойно прожил в нашем доме положенные по закону три месяца.

Конечно, арабы - граждане Израиля, хоть и обладают по закону равными правами с евреями, иногда подвергаются определённым ущемлениям в правах. К этому мы привыкли. Но ты с этим ранее не сталкивался, поэтому не принимай близко к сердцу мелочи жизни. Поверь, всё равно, не мытьём так катаньем, всё будет сделано так, как мы хотим!

За это время, если война в России не закончится, я смогу помочь тебе уехать и устроиться в Европе или Америке, где у нашей семьи много друзей, и тем самым выполню просьбу твоей матери.

Молю тебя: немедленно приезжай, пока выезд из России не закрыт!

Одновременно мы подали в соответствующие службы Израиля официальное приглашение тебе о приезде к нам в гости. Его N 45/76450 от 1 октября текущего года, и ты можешь на него ссылаться при паспортном контроле в аэропорту, что поможет тебе быстро пройти контроль при въезде в страну. Копия приглашения с отметкой о регистрации прилагается.

Обязательно сообщи о дате прилёта и номере авиарейса. Мы тебя встретим.

Твоя тётя Люба."

Макс сидел, задумавшись о превратностях судьбы, бросающих его из страны в страну, из одного века в другой.

"Надо сходить в туалет и увидеть себя в зеркале, прежде чем проходить паспортный контроль и таможню. И, желательно убедиться, что слияние моего сознания с этим новым телом прошло успешно."

Из зеркала в туалете на Макс смотрел высокий стройный, худощавый молодой человек, черноволосый, круглолицый, с большим носом, пухлыми губами, голубыми глазами с длинными ресницами, ямочками на щеках и ложбинкой на подбородке. И этот парень ему нравился! Макс опять уселся на диван и прислушался к себе.

"Буду считать, что оба сознания: моё старое и этого нового тела начали сливаться воедино. Разбираться, что получилось в результате этого сейчас некогда: пора идти на паспортный контроль и таможню. Всё остальное - потом."

* * *

Для собеседования с сотрудниками службы безопасности Макса пригласили в отдельный кабинет, где его встретил неприветливый чернявый мужчина возрастом около пятидесяти лет с колючими карими глазами, подобно буравчикам просверливающими его голову и глубоко проникающими в душу.

После знакомства с представленными им документами, включая и официально зарегистрированное приглашение в гости, потекла несколько странная по мнению Макса беседа, начавшаяся с обвинения в том, что он плохой гражданин своей страны, раз отправился в Израиль в тот момент, когда Россия воюет с Украиной. Его обвиняли в дезертирстве, отсутствии патриотизма и т.п. На все его объяснения, что у него имеется отсрочка от призыва в армию и мобилизации он не подлежит, что его без проблем выпустили из России, что он приехал к своей родной тёте погостить на некоторое время, имеет билет на обратный рейс в Абу-Даби, где также пожив немного и отдохнув собирается вернуться домой, имеет постоянную работу программиста и может выполнять её из любого места Земли, где имеется интернет и поэтому не претендует на работу в Израиле и т.п. получал только хмыкание и беседа начиналась сначала с тех же самых обвинений.

Через два часа он очень сильно устал и уже только механически повторял ранее приведённые доводы. Радовало только одно: оба сознания уже слились достаточно для того, чтобы Макс в разговоре с представителем службы безопасности мог уверенно оперировать IT-ишными терминами, что сильно раздражало его собеседника.

Сотрудник службы безопасности совершенно не выглядел уставшим и продолжал допрос ни на йоту не отступая от ранее принятой линии. Чего он добивается от Макса тот совершенно не понимал.

"Из своей прошлой жизни я знаю, что израильтяне никогда не стремились пропускать в свою страну женщин-гоек, блюдя чистоту расы: вдруг женщина "залетит" от чистокровного еврея и в результате на свет появится очередная полукровка. Но почему не пускают меня? Я что, рожать могу? Или этот сотрудник службы безопасности ярый русский националист? Теперь мне стало понятно, почему мои знакомые студентки, посетив Израиль по туристической визе и пройдя такие беседы с представителями властей Израиля становились ярыми антисемитками!"

Хорошо хоть у Макса хватило ума не делиться с этим субъектом своими мыслями.