Круги ужаса(Новеллы)

Ком шерсти с двумя могучими перепончатыми лапами и парой атрофированных ног пополз, виляя среди редких кустов.

— Что я говорил! — вскричал Питер Хольц. — Нас приглашают в гости!

И действительно, странное животное жестами призывало следовать за ним, изредка негромко вскрикивая: «Гуру! Гуру!»

Питер Хольц направил лодку к берегу, выскочил на сушу и двинулся вслед за существом, которое назвал «водяной обезьяной».

Иземгрим и Берри колебались недолго. Им не хотелось оставлять Питера Хольца наедине с неизвестным зверем.

Они привязали лодку к деревцу, взяли огнестрельное оружие и двинулись вперед, не теряя из виду странного проводника.

Тот полз, призывно махая лапами, обогнул холм из красного песка, пересек рощицу азалий и выбрался на круглую лужайку, окруженную деревьями с пышной листвой.

Три немца не удержались от удивленного восклицания: перед ними высился прекрасный дом, сложенный из белых и розовых камней.

Обезьяноподобное существо несколькими прыжками миновало травяную лужайку, вскарабкалось на крыльцо, распахнуло дверь и обернулось к людям.

Ловко пригладило мокрую шерсть, несколько мгновений молча глядело на трех онемевших друзей, потом медленно, как бы подбирая слова, произнесло:

— Входите, пожалуйста, и пользуйтесь гостеприимством.

— Господи! — вскричал Иземгрим. — Оно говорит по-немецки.

— Вы у себя дома. Желаю хорошего отдыха, — закончило чудовище.

Прыгнуло в сторону деревьев и исчезло.

Дом поражал своим уютом. На столе в гостиной их ждал обед и лучшие вина Франции и Германии.

— Нет, нет и нет, уверяю, нам ничего не снится, — бормотал Иземгрим, накладывая на тарелку куски мяса в пряном соусе и в третий раз наполняя бокал желтым, как жидкое золото, хохеймером.

Спали они в королевских покоях, а утром их разбудил аппетитный запах кофе и жареного хлеба.

Иземгрим съел шесть кусков хлеба с сосисками, Питер Хольц проделал огромную брешь в мюнстерском сыре, а Берри наслаждался бутербродами с медом.

«Водяная обезьяна» так и не появилась.

— Пора вспомнить о путешествии, — сказал на восьмой день Питер Хольц, переварив тридцатую или сороковую порцию волшебной пищи. — Которую ночь я сплю урывками, чтобы увидеть, как накрывают стол, но ничего не узнал. Мне кажется, эта страна молочных рек и кисельных берегов может открыть нам и другие чудеса.

Они решили продолжить странное путешествие.

На границе лужайки Берри обернулся: таинственный и гостеприимный дом исчез.

— Случается, — заявил доктор Иземгрим, — что моряки и путешественники подхватывают под чужими небесами ужасные болезни, но еще никогда лихорадка Козерога не потчевала свои жертвы горячими сосисками, кроликом и копченым гусем и не поила лучшими винами.

— Гура! — послышался нежный голосок.

Над водой взлетели две перламутрово-белых руки, и редкой красоты женщина в мокрой короткой шелковистой тунике, облегавшей тело с пропорциями греческой статуи, ловко взобралась на суденышко и заняла место на передней скамье.

— Вы у меня в гостях, — сказала красавица на немецком языке и заливисто рассмеялась.

Позже Берри утверждал, что описать ее было под силу только поэту.

— Глядите! — воскликнула она, подняв руку.

— Мираж! — удивился Питер Хольц.

Облака, застилавшие небо, внезапно расступились, и путешественники увидели в просвете улицы и дома, а поскольку видение приближалось, и людей, занятых повседневными делами.

— Нойе-Штрелиц! — снова воскликнул Хольц, и по его щекам потекли слезы.

Фея — а как назвать ее иначе? — быстро взмахнула руками, и троица ощутила толчок и внезапное головокружение.

Они очнулись в сумрачной таверне с низким потолком. Высокий улыбающийся человек ставил на их стол кружки с пенистым пивом.

— Кунц! — вскрикнул Питер Хольц.

— Герр Хольц, — произнес владелец таверны, — рад новой встрече с вами и вашими почтенными друзьями. Надеюсь, вы останетесь до вечера. Сегодня угощаю пуншем. Соберутся корректор Апинус, советник Альтманн, доктор-весельчак Хемпель, Ранд и булочник Шульц. Придет и адвокат Кагебейн, обещавший прочесть свои последние стихи.

— Герои книг… Фрица Ройтера! — пробормотал Хольц.

Они засиделись до зари — Нойе-Штрелиц не помнил более веселого празднества.

— Друзья мои, — сообщил Питер Хольц, когда трое путешественников направлялись на рассвете в «Красную гостиницу», где их ждали мягкие постели, — друзья мои, думаю, мне будет тяжело вновь покидать Нойе-Штрелиц. Только подумайте, сам советник Альтманн обещал представить меня Его Величеству Адольфу-Фредерику, четвертому в династии с таким именем, и его очаровательной сестре, принцессе Христине. Признаюсь, я всегда был в нее влюблен, а если Его Величество возведет меня в дворянское достоинство, как намекнул Альтманн, то передо мной открываются невероятные возможности…

В воздухе что-то просвистело, словно из пращи выпустили камень.

Иземгрим и Берри сидели в лодке. Хохочущая фея брызгала в них водой.

Питер Хольц исчез.

Весь следующий день до заката ундина провела в лодке.

Потом вдруг вскочила, ее очаровательное лицо посуровело. Женщина испуганно всплеснула руками и прыгнула в реку.