Круги в пустоте

— Не будем спорить, — покладисто сказал Харт-ла-Гир. — Сейчас не время и не место. Твой ведь раб, тебе подарен добрым князем Диу, ты и волен поступать с ним как знаешь. Так что вы кушайте, а я уж после вас… ежели оставите кусочек-другой.

И прихватив меч, кассар пружинистым шагом вышел из горницы.

— Упражняться пошел, — пояснил Митька растерянному Синто. — Он каждое утро тренируется.

— Так ведь воин, ему положено, — согласился парень. — Только я про что — уж не обиделся ли господин Харт-ла-Гир? Он ведь чистую правду сказал, не положено рабам вместе с хозяевами есть.

— Мало ли что не положено, — скривился Митька. — Мало ли что и кассар, и князь считают? У нас вот… ну, откуда я родом, никаких рабов вообще нет. У нас все свободные.

— И что, никто никого не обижает? — недоверчиво прищурился Синто. — И у всех полные карманы огримов, и никто не голодает?

— Ну, не так чтобы уж совсем, — замялся Митька. — То есть у нас, конечно, тоже всякого хватает, в смысле, всякой дряни… Но вот чтобы рабы, господа — этого у нас нету.

— Так вы, наверное, еще дикие… то есть варвары, — предположил Синто. — У них тоже все равны, в то время как развитые народы… — он осекся, сообразив, что ляпнул неподобающее. — Вы уж простите меня, дурака, господин… то есть Митика… Я не хотел вас обидеть. Я такой глупый, болтаю всякую чушь. Вы бы меня наказали, чтобы впредь языком не молол.

— Ты что, с ума сошел? — поперхнулся Митька. — Еще чего придумал: наказывать! Да чтобы я хоть кого-нибудь пальцем тронул, после того как меня самого. Что я тебе, кассар тебе что ли?

— Ну как же? — в свою очередь удивился Синто. — Разве ж можно рабов не наказывать? Это ж тогда никакого порядку не станет, бунты пойдут, кровь польется… большая кровь. Так уже бывало, и в олларских землях, и в Сарграме… Нет уж, если раб провинился, так надо пороть, обязательно. Только по справедливости, и чтобы не насмерть. Не как господин князь…

— А я вот думаю, что это вы тут все дикие, — раздраженно бросил Митька. — Тоже придумали, измываться над людьми… У нас вот никто никого не лупит, и все нормально.

Он перевел дыхание. Собственная ложь казалась ему ватой, набившейся за щеки. Уж прямо-таки на Земле никто никого не лупит! И уж прямо-таки все нормально… Но не следовало в этом признаваться, тогда получилось бы, что Синто прав, а стало быть, прав и кассар. Вот уж чьей правоты признавать не хотелось ничуть!

— А что господин князь? — спросил он, дабы отвести разговор от скользкого места.

— Ну… — замялся Синто. — Великий кассар — строгий господин. Знаете как наказывает… ой, даже не хочу говорить. Тебе, Митика, — он с трудом выдавил из себя непривычное обращение, — лучше бы и не знать. Думаешь, он просто порет? Если бы… Это мы радуемся всегда, если только порка… Это значит, у него настроение хорошее, или возиться неохота. А бывает и куда хуже. Иной раз думаешь, хоть бы помереть, лишь бы не мучиться… да не помрешь, он ведь, князь Диу, волшебник искусный. Такое излечивает, от чего неминуемо дохнут. Я вот сам видел, как по его приказу одному из наших руку отрубили, а он ее потом назад приживил. Сказывают, он и отрубленные головы может… Теперь понимаешь, чего я радовался, когда он меня тебе подарил?

— Понимаю, — хмуро кивнул Митька. — А мне он казался таким приятным дядькой…

— О, господин князь замечательно умеет притворяться! — серьезно пояснил Синто. — Ты ему зачем-то нужен, вот он и изображает.

— Хотел бы я знать, — задумался Митька, — зачем это я ему нужен? Зачем Тхарану, вроде как понимаю, а вот ему…

Кассар вернулся со двора потный, тяжело дыша. Тут же ополоснулся оставшейся в кадке водой, крякая от удовольствия.

— Ну, вы оставили мне что-нибудь? Или все поместилось в молодых желудках? А, вижу, оставили… Так-так…

Некоторое время он, примостившись на циновке у столика, сосредоточенно ел. Митька заметил, что к пузатому, расписанному зелеными цветами кувшину с вином он даже не притронулся. Запил холодной водой.

— Ну вот что, молодой господин, — насытившись, кассар внимательно посмотрел Митьке в глаза. — Ты поскучай тут немного в одиночестве, а мы с твоим новым другом Синто пойдем прогуляемся, поговорим. Мне кажется, есть о чем.

Митька хотел возмутиться — но неожиданно для себя промолчал. То ли устал от споров, то ли не хотелось лишний раз собачиться с Хартом-ла-Гиром. Пускай болтают, жалко, что ли?