Круги в пустоте

— Ну да, — кивнул Владька. — Я еще подумал, что вот сейчас дадут они дяденьке по голове, и привет, реанимация. А он чего-то сказал, они ему вроде ответили, он опять. И возвращается к нам, говорит, все, у ребят никаких претензий, обоюдка типа.

— А эти?

— Да не понимаю я, — суетливо ответил Владька. — Они все слушали, слушали, а потом как пыльным мешком их стукнуло. Поскучнели оба, к «джипу» своему привалились и вроде как на корточки сели, типа отдыхают. То ли солнцем разморило, то ли чего. Хотя какое солнце, вечером же!

— А он что, в самом деле просто говорил? — недоверчиво хмыкнул Петрушко. — Может, врезал все-таки? Знаешь, бывают ведь такие незаметные удары, не как в кино.

— Да зуб даю! — вскричал Владька, — не прикасался он к ним вообще. Только впаривал чего-то. А как они того… спеклись, повернулся и к нам пошел. И говорит, с «восьмеркой» сам разбирайся, тут я тебе не помощник. И еще по носу щелкнул… обидно так. — Да, — медленно протянул Виктор Михайлович, — действительно, странный дядька. — И что, представительный мужчина? Раз говоришь, Аня на него засматривается.

— Да какое там! — презрительно сплюнул Владька. — Ростом с вас будет, и лысый как коленка, и лицо морщинистое. Загорелый, правда, будто с югов.

— А одет как?

— Да как совок! — Владька мрачно ухмыльнулся. — Плащ какой-то старомодный, сандалии. — Да, бывает… И плащ бывает, и лысина. Ну и что потом было? Не беспокоили братки?

— Не-а. Права и паспорт на следующий день в почтовый ящик кинули. И все, никуда не вызывали, ни на какие разборы.

— А с той машиной, с «восьмеркой» как?

— Ну… — Владька поскучнел, — в общем, родителям я рассказал.

— И что?

— Да ругались они, а потом заняли у кого-то. Руслан парень нормальный, говорит, она все равно старая была, две штуки давай, и разбежимся. Ну вот.

— Однако топился ты наверняка не поэтому?

Владька лишь рукой махнул и надолго замолчал. Потом, нехотя, давясь словами и стыдом, продолжил рассказ.

Как выяснилось, он проникся к странному соседу чистейшей как слеза ревностью. Да, конечно, спасибо что помог насчет «джипа», но ведь старый, лысый, на пенсии — а сумел же Аньку охмурить. Та к нему чуть ли не каждый день заходит. Типа чай пить, поболтать. И главное, ее родители нисколько не возражают. Понравился им этот дед. Вроде культурный, серьезный, а что Анька к нему повадилось — так одинокий пожилой человек, надо бы помочь, постирать чего, приготовить, может. Да, он действительно одинокий, Анька сказала. По профессии врач-невропатолог бывший, живет в Питере, там у него квартира, а сюда приехал друга навестить, старого, еще студенческого, а тот умер, оказывается, и там всякие семейные проблемы кошмарные, разборки по наследству, и вдова мечется, у нее дачу отсудить хотят, и Константин Сергеевич решил пока здесь остаться на пару-тройку месяцев, помочь, а то у тетки этой едва крыша не съехала, ну и он снял на время квартиру. Что? Ну значит, есть деньги. Ясен пень, одинокий, не пьет, не курит… Пенсия? Да наверняка левые доходы какие. Он же врачом был. Значит, всякие там массажи, вывод из запоя. Да в любой газетке бесплатных объявлений гляньте — там таких что грязи, значит, пользуются люди.

А на этой неделе он встретил их на улице. Вечером. Да, гуляли, и вроде чуть ли не под руку. Блин, со стариком! С этим грибом-поганкой!

Разумеется, сердце Владькино не выдержало, и он подошел к ним. Попросил Константина Сергеевича отойти с ним на пару слов. Тот кивнул, и они отошли недалеко, в арку. И там Владька взял этого Козлодоева за ворот и объяснил, что старым пердунам нефига за девчонками увиваться, причем за чужими девчонками, а за «джип» спасибо, конечно, но это не означает, что… и типа если он от Аньки не отлипнет, то нечем будет манную кашу жевать. Старик слушал молча, не мигая смотрел на Владьку, потом странно усмехнулся, и…

— В общем, пронесло меня. Как будто съел чего, только я же не ел… В животе забурчало, и обделался… и полные штаны. И сразу запах… А тут еще Анька забеспокоилась, чего это мы так долго, сунулась в арку, а я… Ну и убежал в тот двор, а потом домой… и осторожно, чтоб никто не заметил, от меня же несло как от бомжа вонючего!

— Бывают вещи и похуже, — спокойно заметил Петрушко. — И потом, это действительно могло быть простым совпадением. Съел, может, на улице какой пирожок. Или перенервничал, а это тоже влияет. Слыхал термин — «медвежья болезнь»? Старик-то, наверное, и не при чем.

— Это вы вот так говорите, а я знаю — при чем! — горько вздохнул Владька. — Я ж говорю — он странный. Какая-то сила у него, вы бы рядом постояли, тоже бы поняли.