Круглая печать. Повести

Так постепенно Талиб приходил к мысли, что виновником несчастья, обрушившегося на дядю Юсупа, был он сам. От этого на душе у Талиба стало тоскливо. В таком настроении он и подошел к растрескавшемуся дощатому забору. Деревья в саду совсем облетели, дорожка была подметена, и Талиб в нерешительности остановился перед домом.

- Тебе кого? - спросила та самая высокая и некрасивая женщина.

- Дядя Федор дома? - сказал Талиб.

- А, это ты! Я не узнала. Его нет. Заходи, заходи. Женщина приглашала настойчиво, и Талиб вошел в дом.

Он забыл, как зовут эту женщину, имя было длинное и сложное, и поэтому стеснялся больше, чем обычно.

- Заходи, садись, сейчас я тебя покормлю. Федор велел кормить тебя всякий раз, как увижу. Садись, вовремя пришел.

Талиб не смел уйти, не знал, что сказать, как ему быть.

- А где он? - спросил Талиб.

- Он уехал в Чимкент дней на десять, - сказала женщина, проворно накрывая на стол. - Поедим, а потом о делах. Ладно?

Как и в прошлый раз, Талиб получил тарелку супа на первое, кусок жареного мяса на второе и компот на третье.

- Теперь говори: зачем пришел? - сказала женщина.

Талиб хотел рассказать, как обокрали и разорили дядю Юсупа, что виноват в этом он, Талиб, и еще бывший полицейский Рахманкул, что очень нужна помощь дяди Федора… Но Талиб не решился спросить, как звать эту женщину, и чувствовал себя крайне неловко. Кроме того, какой смысл рассказывать о несчастьях человеку, который так хорошо относится к тебе, а помочь не в силах? Зачем огорчать человека?

- Ну, выкладывай, - повторила женщина.

- Я пришел, чтобы узнать, как здоровье дяди Федора и как ваше здоровье, - сказал Талиб и покраснел.

Получилось очень уж глупо. Пришел, поел и потом спросил, как здоровье. Женщина, чуть заметно улыбаясь, погладила его по голове и велела заходить чаще.

- Ты всегда заходи. Если будет скучно или просто так. Заходи, я всегда тебе рада. И Федор тоже.

Домой Талиб возвращался грустный и подавленный.

Дядя Юсуп сидел у холодного сандала и молчал. Потом он достал маленькие счеты, с бусинками вместо костяшек, и долго-долго что-то прикидывал, охал и вздыхал. Выходило, что он никак не сумеет выкрутиться. Он везде взял в долг, и теперь никто не захочет ему помогать. Если бы достать какие-то деньги, чтобы обернуться на месяц-другой, можно было попробовать все сначала. Он достал алмаз, который так помогал ему в последнее время, и сказал:

- Даже алмаз придется вернуть. Мы беднее нищих.

- Дядя Юсуп, - нерешительно возразил Талиб, - ведь нам должен Усман-бай. Он должен тетрадку дедушки Рахима, но пусть хоть сто рублей отдаст. Пусть отдаст.

Дядя с удивлением поглядел на племянника. Он, кажется, и забыл о долге. Талиб не хотел ждать, и через полчаса они стояли в большом дворе Усман-бая, прямо перед клумбой с увядшими цветами. В доме раздавались громкие мужские голоса, хохот и треньканье дутара[1]. Кто-то из работников Усман-бая сказал им, что сейчас в доме уважаемые гости и Усман-бай не может их принять. Пусть они придут завтра утром в любимую дунганскую чайхану Усман-бая.

На другой день они пошли на базар, в любимую байскую чайхану. Чайханщик, сухопарый, желтолицый человек с длинной черной косой, удивился их приходу. Здесь бывали только постоянные гости из числа самых богатых людей. Чайхана славилась вкусной, но дорогой едой. Появление Юсупа-неудачника с каким-то худым и плохо одетым мальчиком было замечено. Все на них уставились. Дядю Юсупа смущали эти взгляды, и он объяснил чайханщику, что они ждут почтенного Усман-бая, который их сюда и пригласил.

- Неизвестно, придет ли почтенный Усман-бай, - сказал чайханщик. - Почему бы вам не пойти к нему домой? Каждый знает, где живет Усман-бай.

Дядя Юсуп ничего не ответил чайханщику. Они ждали час, и два, и три и уже собрались уходить, когда наконец пришел Усман-бай с друзьями и своими старшими приказчиками. Они заказали чайханщику плов, а пока велели подать лагман, вкусное дунганское блюдо из мяса, теста и множества острых специй. Усман-бай прошел мимо Юсупа-неудачника и сделал вид, что не заметил его робкого поклона.

Богатым гостям подали лагман, и они принялись есть. Теперь подойти к ним было и вовсе неудобно, вроде бы на угощенье напрашиваешься. Усман-бай громко что-то говорил, а его друзья и подхалимы поддакивали и угодливо смеялись, когда он шутил.

Наконец Усман-бай соизволил заметить Юсупа. Не здороваясь с ним, он сразу приступил к делу. Он знал, что Юсупа-неудачника обокрали - такие вести распространяются быстро, - об остальном такому хитрому человеку, каким был Усман-бай, догадаться нетрудно.