Круглый дизельпанк [СИ]

Пьяница замолчал, задумчиво глядя на кувшин, потом вылил в стакан остатки напитка и так же задумчиво их выпил. Я мысленно почесал макушку. Занятная сказка. Словам алкаша я не верил ни грамма. Обычная небывальщина для доверчивых приезжих. Какие-то Голубые Девчонки, развалины. Фигня короче. Марика покивала головой и сказала:

— Спасибо, свогр Фед. Вы очень помогли.

— Да всегда пожалуйста, краса! Ну, не буду мешать вам, ребятки. Пойду.

Алкаш встал, покачнулся и нетвёрдой походкой отправился на выход. Я посмотрел на кузину:

— И что это было?

— Нормальная история. Ты что, страшилок никогда не слышал?

— Э… Ну.

— Поехали. Ещё заправку искать.

Вот и поговорили. Бляха медная, про заправку-то я и забыл!

В лагерь мы вернулись с продуктами, заправленные «под завязку» и с бочкой компреста. Лекс был на совещании, Ню помогала варить ужин. Я занялся осмотром грузовика. Слазил под раму, осмотрел карданы. Всё вроде в порядке. Пошёл к нашим. Мишка помогал Нюте у кухни, другими словами — пинал балду. Пошёл к командирской машине. Там Марика делала какие-то упражнения. Это необычно, время не утреннее. Но мало ли какие тараканы её на это сподвигли. У неё этих тараканов целый термитник в башке. Я уселся прямо на землю и стал наблюдать. Всё-таки Марика красиво двигается. Не зря она с детства занимается борьбой. Движения то плавные, текучие, то резкие, стремительные. Не разбираюсь я в рукомашествах и ногодрыжествах. Однако всё равно смотреть интересно. Вот она прыгнула, приземлилась, низко припав к траве.

— Ой!

Я аж вздрогнул. Марика села, схватившись за лодыжку:

— Фрам! Кажется я ногу подвернула.

Она зашипела от боли и я рванул к медицинской машине.

— Эй! Откройте!.. Эй!

Я колотил в дверь «КУНГа», словно заведённый. Сам не знаю — чего я так испугался. От вывиха голеностопа вроде никто ещё не умирал. Тем временем дверь распахнулась, чуть не звезданув меня по лбу. В проёме возникла встревоженная Лани в синем комбезе:

— Что случилось?! Фрам?

— Лани, пойдём скорее. Марика, кажется, подвернула ногу.

— Сейчас. Подожди секунду.

Она скрылась внутри фургона и спустя некоторое время появилась вновь, с чемоданчиком в руках. Я подал ей руку, помогая спуститься по лесенке, она помощь приняла и мы быстрым, очень быстрым шагом пошли к месту происшествия. Марика так же сидела на траве, держась за ногу. Завидев нас, она отпустила лодыжку и облегчённо произнесла:

— А. Вроде бы ничего страшного. Мне показалось.

Марика встала и, совершенно не хромая, подошла к нам:

— Извините за беспокойство. Но я уверена, что вам есть о чём поговорить.

Проходя мимо вэйты, она что-то шепнула девушке на ухо. При этом у Лани глаза немного расширились, хотя было непонятно — куда уж шире? Калинина ушла, беззаботно насвистывая, а мы стояли как придурки. Я хотел выругаться, но вовремя вспомнил о девушке-вэйте и только обескураженно пробормотал:

— И чего теперь?

Лани выглядела не менее растерянной. Ещё бы — летела на помощь, а оказалось, что вызов ложный. Она беспомощно обернулась ко мне и хотела что-то сказать, но я опередил:

— Лани, прости меня.

Вэйта запнулась на почти вылетевшем полуслове. Не знаю, что она хотела сказать. Услышал только:

— Эх.

Я опустился на траву и голосом, полным раскаяния, сказал:

— Лани, я понимаю твои чувства. Поверь — мне они очень дороги и приятны. Ты нравишься мне, и даже очень. Именно поэтому я не могу обманывать тебя и тем более использовать твои чувства. Лани, я боюсь тебя потерять, однако ещё больше боюсь выставить себя скотом и сволочью, боюсь тебе врать. Лани… Трудно подобрать слова.

Вэйта стояла словно заворожённая, помоему даже не моргая. Я не мог выносить этот полный надежды взгляд. Твою ж дивизию! Но… Сейчас — или никогда! Второй раз я на такой разговор не решусь. Опустив голову и глядя на траву под ногами, сказал:

— Ты хорошая, ты самая лучшая из всех девушек, которых я знал. Мне всё в тебе нравится, однако… Я не могу назвать эти чувства любовью. Пока не могу… Прости.

Я ожидал плача, проклятий, звука удаляющихся шагов. Ожидал чего-то плохого, но… звук упавшего чемоданчика, шорох комбинезона. И вот тёплые ладошки ложатся на мои щёки и поднимают мою голову. Лани смотрит мне в глаза своими солнечными. Да! Солнечными! Наконец-то я подобрал слово! Смотрит глазами, полными солнечной радуги. Она улыбается, хоть в уголках глаз и блестят слезинки. Тихий, чуть дрожащий голос шелестит, словно деревце на ветерке:

— Всё хорошо, Фрам. Всё просто отлично! Я очень рада и даже счастлива.

— О чём ты? Почему?

— Одно слово, Фрам. Ты сделал меня счастливой одним своим словом. Спасибо.

Пока я мысленно прокручивал свой монолог в поисках чудодейственного слова, Лани стоявшая передо мной на коленях, неожиданно чмокнула меня в щёку и легко вскочила на ноги, подобрав чемоданчик. Блин! Неделю щёку мыть не буду! Вэйта тихо рассмеялась, глядя на мою ошарашенную морду лица. Я тоже улыбнулся. Ничего не понял, ну и ладно! Гроза миновала. Вот и всё, а ты боялся. Я поднялся, отряхнул штаны. Лани смотрела весело и ожидающе. Ладно, будем действовать по обстоятельствам: