Круглый год с литературой. Квартал четвёртый

И правда. Абаев не защищал диссертаций. Говорил, что на них у него не было времени. Кандидатом филологических наук он стал в 1935 году без защиты диссертации. Доктора филологических наук ему дали в 1962 году по совокупности научных работ. Он был действительным членом Королевского азиатского общества Великобритании и Ирландии (1966), членом-корреспондентом Финно-Угорского общества в Хельсинки (1973). Был не только Заслуженным деятелем науки РСФСР, но и Заслуженным деятелем науки Грузии и Северной Осетии. В 1981 году удостоен Государственной премии СССР.

А ещё прежде – в 1966 году стал первым лауреатом Государственной премии им. Коста Хетагурова.

Не следует, однако, думать, что его жизнь катилась по накатанной колее. В 1950 году Абаев работал в Ленинграде, где находился институт языкознания АН СССР, заведовал его иранским кабинетом. В это время появилась статья в «Правде», «которая «изобличала» учёного Абаева, не желавшего примкнуть «к общей массе лингвистов, признавших сталинское учение в языкознании» […] Вскоре его вызвали в Москву для «отчёта», а в действительности – в расчёте на то, что Абаев наконец «самокритично» даст оценку своим действиям» (цитата из статьи О. Дубинской «Этого оставить…» в «Независимой газете» от 27 декабря 2000 года. В дальнейшем цитаты отсюда).

Что ж. Отчёт последовал. Абаев «подробно рассказал о своих исследованиях, а когда дело дошло до вопросов, то на него обрушился шквал критики и обвинений. Василий Иванович методично ответил по существу каждому из огромного числа «критиков». Все ждали, когда он перейдёт к самокритике, и ведущий заседание академик поторопил его: «…Я вас хочу спасти. Вы должны были покаяться в своих заблуждениях». На что Абаев невозмутимо ответил: «Спасибо за сочувствие, но, право, от моей совести меня никто не может спасти, кроме меня самого… Если ко мне нет больше вопросов, то всего вам хорошего». Величественно пройдя сквозь зал, Васо Абаев готов был к встрече с сотрудниками органов. Но этого не произошло. Наоборот, через несколько дней Васо Абаев получил известие о переводе его в Москву на должность заместителя директора Института языкознания».

Что же произошло? А вот что: «Сталину принесли очередной список подлежавших репрессиям, где стояла фамилия Абаева. Напротив неё он красным карандашом поставил галочку и сказал: «Этого оставить. Хороший учёный. Перевести в Москву». Всё оказалось просто: вождь пользовался книгами Васо Абаева (в частности, его трудом «Осетинский язык и фольклор»), конечно, нигде об этом не упоминая».

Многие, наверное, помнят статью В.И Абаева 1964 года с критикой зарубежного и отечественного структурализма, обвинением структуралистов в дегуманизации действительности. Абаеву ответил видный фонолог Пётр Савич Кузнецов. Но что до меня, то я считаю, что прав здесь Абаев, который уравнивал филологию с литературой и полагал, что структура произведения несёт в себе замысел художника и что этот замысел не обнаружить, механически разбирая и перебирая структурные элементы.

Умер Василий Иванович в 100 лет: 12 марта 2001 года.

* * *

Евгения Павловича Гребёнку я полюбил как автора двух чудных песен «Помню, я ещё молодушкой была» и «Очи чёрные».