Круглый год с литературой. Квартал четвёртый

«Не вижу возможности дальше жить, так как искусство, которому я отдал жизнь свою, загублено самоуверенно-невежественным руководством партии и теперь уже не может быть поправлено. Лучшие кадры литературы – в числе, которое даже не снилось царским сатрапам, физически истреблены или погибли, благодаря преступному попустительству власть имущих; лучшие люди литературы умерли в преждевременном возрасте; всё остальное, мало-мальски способное создавать истинные ценности, умерло, не достигнув 40–50 лет. […]

Самодовольство нуворишей от великого ленинского учения даже тогда, когда они клянутся им, этим учением, привело к полному недоверию к ним с моей стороны, ибо от них можно ждать ещё худшего, чем от сатрапа Сталина. Тот был хоть образован, а эти – невежды.

Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушивается подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни.

Последняя надежда была хоть сказать это людям, которые правят государством, но в течение трёх лет, несмотря на мои просьбы, меня даже не могут принять.

Прошу похоронить меня рядом с матерью моей. А. Фадеев».

В заключение отмечу, что не выполнили даже этой последней просьбы. Рядом с матерью Фадеева не похоронили.

* * *

Поэт этот не слишком известный. Хотя в своё время Валериан Валерианович Бородаевский, родившийся 24 декабря 1874 года, дружил с поэтом Вячеславом Ивановым. Первый свой сборник «Страстные свечи» Бородаевский издал в 1909 году за свой счёт. Но Вячеслав Иванов в собственном издательстве «Оры» и со своим предисловием выпустил в том же 1909-м книгу Бородаевского «Стихотворения. Элегии. Оды. Идиллии». Был принят Бородаевский и в знаменитой «башне Иванова», где познакомился с Ахматовой, Гумилёвым, Белым. Сологубом, Блоком.

Но в 1914 году после поездки за границу в издательстве «Мусагет» выходит его книга «Уединённый дол». В ней поэт, как писал Сергей Городецкий, «борется с создавшей его школой – символизмом – и преодолевает его».

В 1917 Бородаевский сперва приветствует Февральскую революцию. А после охладевает к ней. Такое же отношение он демонстрирует и к Октябрьской революции.

Он уезжает в Курск, где принимает участие в местном Союзе поэтов, созданном в 1920-м году. Занимается с молодыми поэтами. Выступает в 1921 году на вечере, посвящённом памяти Блока. Эта речь в 1980 году напечатана в московском альманахе «День поэзии».

Но Бородаевский тяжело психически болен. 16 мая 1923 года он скончался.

Вот как он писал: стихотворение «Возле ёлки»:

В шумной зале, где играли
Возле ёлки осветлённой, —
Как дриада, в чаще сада,
Меж ветвей смеялась Нелли.
Мы глядели, как блестели
Золочёные орехи,
И глазами, что огнями,
Обожгли друг другу сердце.
Вся краснея и робея,
«Навсегда!» – она сказала.
Это слово было ново… —
«Навсегда!» – я ей ответил.
И, с улыбкой, вдруг, ошибкой,
Мы устами повстречались…
А вкруг ёлки были толки,
Что… играть мы не умеем.

* * *

Михаила Ильича Воскресенского Белинский оценил небрежно – как «московского писаку». Имел к этому основания.

Михаил Ильич писал много. Причём писал всё. Стихи, прозу, драмы, переводы. К тому же устраивал почти сатирические действа: напечатал несколько романов Вальтера Скотта в собственных переводах с французского (то есть, не с английского, на котором написан оригинал, а с кем-то уже выполненного французского!).