Кругом одни лжецы

— По-моему, означает. Может, это и не улика, но я постараюсь найти доказательства, если удастся. — «Если я выживу», — подумал я. — Поразмышляйте над этим. Я навещу Лилит. Благодарю за помощь, за то, что вызволили меня.

— Я просто обязан был сделать это для вас в ответ на вашу поддержку, мистер Скотт. Хотя дела-то не пошли лучше, а?

Холодно взглянув на меня, он попросил связаться с ним после того, как я повидаю Лилит.

Я прошел несколько шагов до своего «кадиллака», завел мотор и отъехал, присматриваясь, не сел ли кто мне на «хвост». В миле от города мое зеркало заднего обзора показывало пустое шоссе за моей спиной, так что, похоже, за мной никто не следил. В следующий миг я увидел справа белое пятно особняка Мэннингов. Свернув с улицы Винсент на подъездную дорожку, я заметил Лилит на веранде. Она встала, когда я припарковался.

Впервые я видел ее одетой, то есть не в одном купальнике. И хотя она все еще выглядела обворожительной, ей, похоже, не следовало бы одеваться вообще. Я поднялся на веранду, а она протянула мне обе руки, сжала ими мои и сказала:

— Привет, Шелл! Я пытался разыскать вас.

— Привет! Я видел Барона, и он сообщил мне, что вы хотите поговорить со мной. В чем дело?

— Даже не знаю. Куча вещей, пожалуй. — Она притянула меня к себе, обвила руками мою шею, поцеловала в губы и отступила на шаг.

— Эй! — воскликнул я, забыв о галантности. — Надеюсь, это не единственная причина вашего желания видеть меня.

Она улыбнулась:

— О? Я уже не кажусь достойной поцелуя, как вчера? — Она снова села на диванчик.

Разумеется, она не могла смотреться так очаровательно, как прошлой ночью, но и сейчас в ней не было ничего отталкивающегося. На ней были светло-зеленая нейлоновая блузка и темно-зеленая юбка, которые превосходно обрисовывали ее роскошную фигуру.

— Вы выглядите замечательно, Лилит. Однако буду откровенен до грубости. Мне нет дела до того, как вы красивы. Слишком много случилось сегодня или еще случится, чтобы я рассиживался здесь, восхищаясь вами, как бы это ни было мне приятно. Если вам больше нечего сообщить, я побежал. Я думал...

— Отнюдь. Я хочу сказать вам нечто важное, — прервала она меня. — Прочитав сегодняшнюю «Стар», я приняла решение. Я имею в виду Эмметта Дэйна. Не думаю, чтобы он покончил с собой.

— Он и не покончил. — Мне пришлось повторить то, что я уже рассказывал Барону.

Выслушав меня, она кивнула:

— Меня это нисколько не удивляет, Шелл. Однако мне уже нет до этого дела. Я уезжаю.

Я ее не осуждал, на ее месте я, вероятно, слинял бы давным-давно.

— Жаль, — обронил я. — Сиклифф больше не для вас, а?

— Никогда. Шелл, ты будешь хоть немного скучать по мне?

— Еще как. Куда ты отправишься?

— Не знаю. Может, на Гавайи или опять в Европу. У меня полно денег, больше, чем мне когда-либо понадобится. Я могу отправиться, куда хочу, и делать, что хочу. Я — одинокая. Ничем не связана. Но я люблю компанию.

— Пожалуй, все любят компанию.

— Шелл, почему бы тебе не поехать со мной? Нам было бы здорово вместе. — Она улыбнулась. — Я бы сняла дом с бассейном.

Я задержался с ответом, потом все же выдавил из себя:

— Весьма привлекательное предложение, Лилит. Но по многим причинам оно не может быть мною принято. Во-первых, я не могу покинуть Сиклифф. По крайней мере, пока.

— Почему, Шелл? Мы можем просто уехать, и все. Прямо сейчас, сию минуту. Запрыгнуть в автомобиль и погнать... куда захочется.

Я покачал головой:

— У меня слишком много... ну, слишком много долгов.

— Забудь Шелл. Что это даст в конечном счете? Мы можем хорошо повеселиться. И повеселимся, если ты захочешь.

— Ничего не получится, милая.

Ее поведение резко переменилось. Лицо слегка покраснело, а губы искривились, когда они воскликнула:

— Пошел ты к черту! Тебе следовало бы гарцевать на белом коне, звеня доспехами. За кого ты себя выдаешь? За крестоносца? — Она продолжала в том же духе еще какое-то время и неожиданно в заключение сказала: — Мне очень жаль.

— Мне тоже.

— На самом деле я вовсе ничего такого не имела в виду. Просто ощущение отвергнутой женщины не очень-то приятно. — Помолчав несколько секунд, она похлопала подушку дивана рядом с собой. — Сядь, поцелуй меня. — Она улыбнулась. — Это-то, по крайней мере, ты можешь сделать.

Я сел. И поцеловал ее. По правде говоря, я сделал больше, чем «по крайней мере». Наконец я огляделся.

— Нас никто не видит, — сипло прошептала она.

Ее руки обвили мою шею и притянули меня к ней, ее раскрытые и чуть выпяченные влажные губы были красноречивее всяких слов. И все же я отстранился от нее. Ничего хорошего мне это не сулило. Вернее, мне было очень приятно, но, как бы ни улучшились мои отношения с Лилит, они не могли улучшить моего положения в Сиклиффе. А оно было просто отчаянным, и, останься я здесь еще хоть ненадолго, оно станет еще ужаснее. Поэтому я поднялся.

— Да что с тобой? — спросила она, потом улыбнулась. — Все еще болит ребро?

— Не оно меня беспокоит. Просто мне нужно ехать.

— Я тебя не отпущу, — заверила она.

Две пуговки на ее блузке были расстегнуты, дышала она медленно, но ритмично — и какой ритм она задавала! Я бессмысленно пролепетал: