Кругом одни принцессы

На Том-еще-Свете не бывает смены дня и ночи, поэтому не знаю в точности, сколько я просидела в пещере. Наверное, не меньше двух суток. О происходящем за пределами пещеры (чуть было не сказала «снаружи», но по отношению к Тому-еще-Свету этот термин не вполне уместен) меня информировал Малагис. Он и сообщил, что, по мнению старожилов, царство мертвых никогда еще не видывало такого зрелища. Тысячи блудных призраков вернулись в долину Анахрена, причем попали сюда не перебравшись через реку, как подобает порядочным покойникам, а просыпались сверху, подобно граду или дождю. Поэтому я и не высовывалась. У меня не было уверенности, что бойцы АУТа будут рады видеть ту, что вернула их из мира живых. Однако Малагис утверждал, что возвращенцы удивляют не только способом прибытия, но своим поведением, а именно буйной радостью.

— Еще бы — дембеля-то, — проворчала я. — Если б они еще напиться смогли…

— А они и напились. Воды из Анахрена, а то и из самой Зимы. Это единственное, что может вызвать у призраков нечто, подобное эффекту опьянения.

Но я вышла из пещеры не раньше, чем истребила все припасы, которыми снабдилась в деревушке неподалеку от Беззубия. Истребила, надо сказать, без всякого удовольствия. И хлеб, и овощи, и мясо, и вино утеряли всякий вкус.

— Такова здешняя особенность, — сказал Малагис в ответ на мои жалобы. — Пища вашего мира тут утрачивает былые качества.

— И как вы здесь живете? — с отвращением сказала я.

— А мы вообще не живем, — кротко поправил он меня. — Мы умерли.

Мне стало неловко, и я поспешила спросить:

— Что стало с Дорогой?

— Она расточилась без следа. И сундук одиноко стоит на песке.

— Но ведь там осталось веретено! — вспомнила я. — Вот что, мэтр. Давайте спрячем его от греха подальше.

Малагис согласился, что такая предосторожность будет не лишней.

По пути мы решили, что проще всего выбросить сундук в реку. Собственно, еще проще было бы выбросить веретено, но сундук сам захлопнулся. Вместе с веретеном оказался заперт и мой кинжал. А ломать засов мне не хотелось — мало ли какие чары Логистилла на него наложила. Ладно, из всех моих метательных орудий этот кинжал был не самым любимым. Малагис продиктовал мне руны, которые я начертала мечом на крышке, после чего поставила сундук на плечо, и мы двинулись к реке.

Тот-еще-Свет после встряски, которую мы ему устроили, вернулся к первобытному состоянию. Обитатели, встретившиеся по пути, занимались привычными делами и не замечали нас с Малагисом.

Чем ближе становилась река, тем сильней сгущался туман. А когда мы вступили в прибрежные камыши, он заколыхался перед нами завесой.

— И часто здесь такое? — спросила я.

— Всегда. Погоди, мы уже пришли. Слышите?

Прислушавшись, я услышала плеск воды, набегавшей на песок.

— Туман иногда прозрачней, иногда гуще, — пояснил Малагис, — но противоположный берег скрыт всегда. Иной мир, всё-таки.

— Ясно. Поберегись!

Двигаясь осторожно, я зашла по колено в воду, убедилась, что отмель дальше круто обрывается и постаралась зашвырнуть сундук подальше. Брызги разлетелись в стороны, на долю секунды из-за туманной завесы показалась темная вода и поглотила сундук.

— Надежно ли это? — я снова выбралась на берег.

— Не знаю. Надеюсь, течением унесет — оно здесь очень сильное, или песком затянет.

— Ладно. Будем считать, что дело сделано. Надо подумать, как мне отсюда возвращаться.

— А никак, — просто сказал Малагис.

— Что! — я вытаращилась на него.

— Отсюда не возвращаются. Это же царство мертвых.

— Но мертвые сюда как-то попадают! А где есть вход, там есть и выход!

— Выхода нет. Умерших сюда привозят на особой ладье. А обратно перевозчик пассажиров не берет. Никогда. В порядке исключения вы могли бы выбраться отсюда тем же путем, по какому попали сюда — по Дороге Скатертью. Но вы же сами ее уничтожили…

— Что же ты мне раньше этого не сказал?!

— Не хотел расстраивать раньше времени.

Я в изнеможении плюхнулась на песок, не обращая внимания на то, что он сырой.

— Да вы не переживайте так! Вы же всё равно скоро умрете — еда-то кончилась. Люди боятся умирать, потому что они не знают, каков Тот-еще-Свет, и не хотят сюда попадать. Но вы и так уж здесь и видите, что ничего страшного здесь нет…

— Уйди отсюда! Тоже мне жалельщик нашелся! Сед как лунь и глуп как пень!

— Я уйду, — грустно произнес Малагис, — но я вернусь… когда вы осознаете, что всё не так ужасно. А лучше всего — попейте водички из реки.

И он растворился в камышах и тумане. Я с досадой плюнула.

А не стоило плеваться. Пить-то больше нечего, кроме этой самой водички.

Ну, нет, умирать я не собиралась. У меня совершенно другие планы. Еще срок аренды дома в Шпацирене не истек, и я не собираюсь дарить свои деньги Кардигану. Хотя, быть может, в Шпацирен я и не вернусь. И к гидрантам тоже. Без меня справятся. Забавно было бы поглядеть, что произошло, когда призрачное воинство исчезло и Анофелес превратился в обычного вздорного старикашку. Кто его прикончил — собственные помощнички или всё-таки гидранты? Или удрать успел? В любом случае это уже не моя забота.