Кругосветное плаванье "Джипси Мот"

Вот уже шесть дней, как я непрерывно лавировал против встречного ветра. Когда же, наконец, пошел с ветром, он стих, и меня снесло назад сильным течением, идущим на юго-запад, вдоль берегов Нового Южного Уэльса. В полдень 8 декабря, пока я раздумывал, не убрать ли большой генуэзский стаксель, раздался громкий резонирующий удар, как будто лопнула струна. Задрожала вся яхта. Опрометью выскочил на палубу, но сперва ничего дурного не обнаружил. Затем заметил, что передний стень-штаг не натянут и висит, извиваясь змеей. Увидеть это сразу мешал генуэзский стаксель, который удерживался на месте передней шкаториной и фалом. Оказывается, оба основных стень-штага, петляя, легли на палубу и до половины ушли в воду, но два менее прочных штага пока еще стояли. Спустил парус и без особого труда вытащил его из воды вместе со штагами, сделанными из стального троса. На стеньге в месте сварки отломились два обуха бугеля, в которые ввязаны стень-штаги. Надо было немедленно выяснить, ослабила ли поломка крепление остальных двух, более тонких штагов. Если бы и они сдали, то я лишился бы возможности ставить передние паруса, пока не оснастил временный стень-штаг, но и тогда скорость судна значительно уменьшилась бы, Вытащил свои ночные очки, с небольшим увеличением, чтобы посмотреть на топ мачты, но дождь не позволял что-либо разглядеть. Оборванные штаги не давали мне покоя до самого Сиднея. Но два оставшихся выдержали до конца.

На следующий вечер, 9 декабря, произошел странный случай. Я был на баке и разбирал на части правый ходовой огонь, как вдруг почувствовал, что нахожусь у самой воды. До нее, казалось, можно было коснуться рукой, тогда как нос судна возвышался на 5 футов над поверхностью. Посмотрел на корму, и мне почудилось, что яхта погружается в море. Итак, я тону! Побежал на корму, спустился в каюту и поднял крышку люка, ведущего в трюм. Полагал, что он уже полон водой, которая поступает с потрясающей быстротой через неведомую пробоину. Но, к моему несказанному удивлению, воды в трюме не было, да и вообще ничего не случилось. Просто обман зрения, галлюцинация, своего рода мираж. Но я получил полное представление о том, что чувствуешь, когда в открытом море судно тонет у тебя под ногами. Надеюсь, что мне никогда не придется пережить этого в действительности!

Утром 10 декабря “Джипси мот” попала в штиль, но после обеда потянул северо-восточный ветер, и опять прямо в лоб. Впрочем, денек выдался превосходный, все искрилось на солнце. Вызвал рацию Сиднея и попросил передать Шейле, что с полуночи заштилевал и только сейчас пошел вперед, чтобы преодолеть оставшиеся 102 мили.

После полудня меня отыскал самолет. Очевидно, летчик действовал согласно только что переданному мною сообщению. Я находился уже в 50 милях от берега, но своего нового места не указал. Пилот, должно быть, летел по дуге с радиусом 102 мили от Сиднея. “Джипси мот” пенила воду, сильно накренившись под парусами: поставил грот, бизань, кливер и стаксель. Миновав остров Габо, лег на галс в открытое море и отошел на целых 80 миль, чтобы избавиться от судов и самолетов. К несчастью, чем больше удалялся берег, тем сильнее становилось течение, идущее на юг. Поэтому, когда я 10 декабря повернул к берегу, то в сумерках увидел землю, а по курсу — яркий проблесковый огонь Перпендикуляр-Пойнта, северного мыса бухты Джервис. Но мне полагалось быть гораздо дальше к северу. При виде маяка настроился на сентиментальный лад. Ведь в этой бухте я сел в 1931 году на своем гидроплане “Джипси мот” после завершения первого одиночного перелета через Тасманово море из Новой Зеландии в Австралию. Здесь я потерял кончик пальца: по собственной небрежности прищемил гаком, когда самолет поднимали на летную палубу авианосца “Альбатрос”.

Карта предупреждает, что вдоль этой части австралийского побережья проходит в южном направлении течение скоростью до 4 узлов. Но, глядя на спокойное, гладкое море, поверить этому трудно. Кроме течения, против меня был и норд-норд-ост, дувший мне прямо в глаза, устремленные к Сиднею. “Джипси мот” кланялась на зыби, как лошадь-качалка, и сбавила ход до 4,5 узла. Не приходится удивляться, что в воскресенье 11 декабря, сделав галс в море и обратно к Порт-Кембла, в конце маневра я оказался южнее, чем был в начале! Меня охватило отчаяние, возможно потому, что я чувствовал, что совсем выдохся. А лавировать против ветра и течения можно целыми неделями.