Кругосветное путешествие юного парижанина

Храбрый хирург так и светился: благодаря обширной колониальной практике он сумел правильно продиагностировать ужасную болезнь, доселе неизвестную в Европе.

Процедура заняла более пяти часов! Все трое — оперирующие и пациент — валились с ног от усталости.

— Ах ты, Фрике, чертов юнга! Радуйся, матросик мой, мы спасены, — сообщил доктор, выходя из хижины.

ГЛАВА 4

Что такое «говорильня». — Марш рабов. — Сколько стоит двуногая скотина. — Слово черного. — Помехи. — Кто начинает со стаканов и кончает дракой. — Величие и падение африканского монарха. — Три человека за девять фунтов соли. — Подарок двух европейцев. — В пути. — Один верблюд и шестеро всадников. — Кража королевского сокровища. — Страшная месть. — Любопытные открытия. — Рабство. — Продан собственным братом!.. — Отказ от свободы. — Фрике и негритенок.

Прошло две недели. Благодаря чудесной операции, проведенной хирургом морской пехоты, положение наших друзей намного улучшилось.

И работорговец Ибрагим неузнаваемо изменился. Все ужасные бугры исчезли, глубокие послеоперационные раны заживали очень быстро, восстанавливалась мощная мускулатура, появилась красивая осанка.

И вот сейчас, в семь часов утра, работорговец устроился под огромным баньяном[90], листва которого прикрывала от ярких солнечных лучей. Сидевшие на земле оказывались в приятной тени.

Он ел! Безостановочно двигал челюстями и отрывал белоснежными зубами огромные куски лежавшего на широком фаянсовом блюде жареного мяса, поверьте, весьма аппетитного.

Вкушаемый деликатес был приготовлен из почек носорога. Местный повар умело поджарил их на медленном огне, полив пальмовым маслом и густым соусом из толченых красных муравьев. Еда варварская, но подходящая для выздоравливающего.

Как истинный мусульманин, Ибрагим запивал пищу холодной водой, поданной в сосуде из пористой глины; а по окончании трапезы осушил чуть ли не залпом огромный кувшин пальмового вина.

Так Вакх[91], на мгновение уступив Магомету[92], взял реванш и восстановил свой престиж.

— Эй, патрон[93],— радостно закричал знакомый голос. — До чего же вам к лицу все эти украшения!

Фрике, наш друг Фрике, скормив в свое время слону солидный пук зеленой травы, подружился с животным и теперь пришел, чтобы пожелать «патрону» доброго утра.

Молодой человек приоделся; новый наряд — бурнус с капюшоном на голове, и пара превосходных сапог на пятисантиметровых каблуках — ему очень шел. К тому же это одеяние наилучшим образом защищало от палящих солнечных лучей.

Ибрагим постоянно изображал на лице гримасу, долженствующую обозначать дружескую улыбку, но когда лицо хмурилось, то выражение напоминало звериный оскал.

Появились доктор и Андре.

Хирург больше не пользовался кислородным прибором и чуть-чуть потолстел, чего не мог скрыть даже подаренный ему Ибрагимом бурнус. Андре же, одетый в европейский костюм, напялил на голову пробковый шлем.

— Эй, матросик! — произнес доктор. — Что ты делаешь?

— Здороваюсь с Озанором, черт побери!

— Ах да! — понимающе заметил Андре. — Со своим дружком слоном.

— Прекрасное животное, месье Андре; если бы вы знали, какой он умный, и соображает получше многих.

— Не сомневаюсь. Однако почему ты прозвал его Озанором?

— Дьявол! Да у него только один бивень.

— Но ведь «озанор» — это же искусственный зуб. А у твоего друга нет вставных зубов, просто не хватает одного настоящего. Правильнее дать прозвище «Брешдан» — «дыра в ряду зубов».

— Не спорю, но имя Озанор такое веселое, похоже на голубиное воркование… И слон уже на него отзывается, как человек.

— Ладно, пусть будет Озанор.

Ибрагим закончил завтрак, встал, жестом поприветствовал троих белых и отдал ряд распоряжений помощнику.

Под навесом безостановочно били барабаны, абиссинцы быстро образовали большой круг.

— Сегодня великий день, — сообщил своим спутникам доктор.

— Почему великий? — спросил Фрике, понюхав воздух и плотно завернувшись в бурнус.

— День «великой говорильни».

— Ах да! Я бы поговорил денька через три-четыре, но не слишком хорошо умею торговаться на жаргоне мошенников.

— Ибрагим собирается купить рабов — это военнопленные, несчастные, захваченные при набегах; попавшие в засаду и тому подобное. Их тут больше четырехсот. Каждого надо осмотреть, назначить цену, потом перепродать.

— Ах, доктор! Как вы об этом говорите!